Система

Резкий удар прямым кулаком в верхнюю губу заставил Лимона вскрикнуть и сесть на корточки, причитая и закрыв лицо руками. «Вот теперь, кажется точка!» – подумал Кир, чувствуя как немеет правая рука.

Толя подошел к плачущему Лимону, не вынимая рук из карманов.

– Лимон, ты махаться будешь? – задал он прямой вопрос.

– Не-ет! – навзрыд протянул Лимон.

Толя сплюнул по блатному между зубов, развернулся и пошел прочь.

Вдруг Сыр подбежал к Лимону и, что есть силы, пнул его ногой в плечо, так что тот завалился на бок, еще больше закрывшись руками.

– Зачем ты это? – недоумевая спросил Кир.

– Давить надо это ЧМО! – с апломбом ответил Сыр.

Кир отвернулся и смотрел на силуэт удалявшегося Толи. Он больше не хотел видеть Сыра.

Глава 4. КРАХ

30 октября 1994 г.

«Жил отважный капитан,

Он объехал много стран,

И не раз он бороздил океан…»

Он постригает выпирающие на губу кончики усов, и пшыкает на них из маленького флакончика. Теперь целый день всё вокруг будет утопать в приятном аромате. Ещё раз осматривает себя в большое овальное зеркало, висящее в прихожей. А он ещё ого-го. Молодой, высокий, черноволосый, да ещё и владелец доли в бизнесе. Просто завидный жених. Правда, жених пока не свободен, но это временно. Нужно решить небольшие финансовые проблемы, и тогда он сможет освободиться от пут жены и тестя. Всё идёт в гору, так, что это скоро случится. Томилов замечает волосинку, торчащую из носа и нещадно вырывает её маленькими щипчиками. Слёзы брызгают из глаз, но красота требует жертв. В последнее время он усиленно следит за своим внешним видом. Появилось ощущение важности, значимости. Ещё бы, он сейчас такие дела проворачивает. Кто бы мог подумать ещё полгода назад, что он сможет подмять под себя всё училище. А как лихо на раз-два он разобрался с этими выскочками и захватил власть в «Системе»? С такими темпами и до Манюрова скоро очередь дойдёт. А что? Он теперь перестал верить в невозможное.

«Раз пятнадцать он тонул,

Погибал среди акул,

Но ни разу даже глазом не моргнул…»

В затонированных окнах мелькают облетевшие деревья, грузовики, трамваи, серые дома. Движок семёрки надрывно орёт; собачка на передней панели усердно кивает головой. С такими убитыми дорогами, она себе шею скоро свихнёт. Томилов прислушивается к равномерному металлическому стуку где то там, под капотом. Пальцы стучат. Нужно перебирать движок, менять тормозные колодки, масло. Да ну его…Проще машину поменять. Так дело пойдёт, он себе девятку купит, или вообще иномарку. Семёрка сворачивает с главной дороги, на резком повороте обдав мутной водой из лужи пешехода, и проехав несколько метров, подъезжает к КПП.

«И в беде, и в бою,

Напевал он всюду песенку свою…»

Мягкими шагами, через ступеньку он взлетает по отполированной лестнице на третий этаж и заходит в роту.

– Дежурный по роте, на выход! – «Зачем, для того, чтобы известить других, что в помещение кто-то зашёл нужно использовать Хомо Сапиенса. Ведь можно же просто колокольчик повесить.», – в последнее время в голову капитана приходят неординарные практичные мысли.

Медведев, щёлкнув каблуками и отдав честь, докладывает, что в роте всё без происшествий. Личный состав на месте и готов к построению на развод.

– Ну строй, – с недоумением пожимает плечами капитан. «Кого ты собрался строить. В роте три духа.» – Томилов пролетает в каптёрку, где он должен сменить спортивный костюм на военную робу.

«Капитан капитан улыбнитесь,

Ведь улыбка это флаг корабля,

Капитан капитан подтянитесь,

Только смелым покоряются моря»

Перевоплотившись в военного, он пару раз проходится щёточкой по без того отполированным ботинкам и выходит из каптёрки.

«Но однажды капитан

Был в одной из южных стран,

И влюбился как простой…»

Что за чёрт? Откуда столько народа? Построеная рота вытянулась вдоль всей взлётки. Капитан замер на месте. Он смотрит на ровный ряд начищенных сапог, бесконечную блестящую вереницу жёлтых блях и не может поверить своим глазам. Здесь все: Пермяков, Кожевников, Егоров, отвечающие за строительство в деревне, а так же все их подручные как ни в чём не бывало, стоят в строю. Муслимов, Сергеев, должны быть на ремонте кабинетов, а они тоже здесь. Все, даже Григорьев и его гоп-компания из столярки какого то хрена прохлаждаются в строю. Все эти люди должны работать на своих объектах с восьми часов утра, а сейчас уже девять.

«Раз пятнадцать он краснел,

Задыхался и бледнел,

Но ни разу улыбнуться не посмел…»

– Это что такое? – он обращается к Медведеву, который стоит перед строем с красной папкой в руках.

– Личный состав, товарищ капитан, – Сержант смотрит на него как на сумасшедшего.

– Я вижу, что это личный состав, какого чёрта они все здесь, а не на объектах?

– На каких объектах, товарищ капитан? – Медведев смущается, как девочка, словно не понимает, о чём идёт речь.

– Слушай, может я что-то пропустил? Что случилось? – уже тихо спрашивает капитан.

– Да ничего не случилось, – улыбается Медведев. – Всё по плану. У кого то приказ, кому то ещё служить и служить, а кто-то вообще только с паровоза.