Система экономических противоречий, или Философия нищеты. Том 1

Язык самого Прудона, которым он пользуется в «Философии нищеты» (выполняем данное выше обещание вернуться к этой теме), также заслуживает отдельного изучения – и потому, что преимущества «мускулатуры стиля» даже его главный критик Карл Маркс считал достоинством труда «Что такое собственность?», и невзирая на стилистические излишества, которыми Прудон так щедро украсил свой текст.

Стоило бы посвятить отдельную диссертацию исследованию того, как Прудон использует сарказм – а делает он это превосходно, чего стоит один только его выпад против тех, кто считает экономическую науку способной разрешить все противоречия между трудом и капиталом уже к середине XIX в.: «Но, господа, с искренним сожалением и глубоким недоверием к себе я вынужден попросить вас дать несколько разъяснений. Если вы не можете исправить наши пороки, предоставить нам по крайней мере внятные тексты, предоставить нам ясность, подайте в отставку»[43], – высказывается в адрес самонадеянных экономистов Прудон. Сарказм звучит и в личных выпадах Прудона, таких, как выпад против экономиста Дюнойе, на заказную (от государства) активность которого он издевательски указывает, говоря, что «все знают, что г-н Дюнойе, непреклонный в отношении теоретических принципов в своих трудах, очень любезен в практике в Государственном совете»[44]. Впрочем, социалистам достается от Прудона в не меньшей степени; «“правительство… выберет моральных работников и даст им хорошие зарплаты”, – цитирует социалиста Луи Блана Прудон, критикуя таким образом размытость применяемых им характеристик «светлого» будущего. – Поэтому г-ну Блану нужны люди, сделанные нарочно: он не льстит себе, что учитывает все виды темпераментов. Что касается зарплат, г-н Блан обещает, что они будут хорошими; это проще, чем определить измерение»[45].

«Рабочий потеет, лишает себя и ужимает себя, чтобы купить украшение для своей невесты, ожерелье для своей маленькой дочери, часы для своего сына: и вы отнимаете у него это счастье, если он не платит ваш налог, то есть ваш штраф!».

П.-Ж. Прудон, «Философия нищеты»

Местами Прудон возвращает к жизни чувствования французской народной массы, выражавшиеся в коротких mots и поговорках, наподобие той, что относится к следам длительного исторического противостояния Франции с Пруссией. В одном из мест своей «Философии нищеты» Прудон небезосновательно оспаривает предположение социалистов о желании рабочего с большей производительностью делиться зарплатой с теми, кто производит меньше, и, как говорят в народе, «работать на прусского короля» (produire, comme dit le peuple, pour le roi de Prusse[46]).

Латинизмы Прудона, начиная от имеющих до сих пор широкое хождение – таких, как ipso facto (в силу факта), alter ego (другое я), Auri sacra fames! (Священная жажда золота!), Dominus dedit, Dominus abstulit, sit nomen Domini benedictum (Бог дал, Бог взял, да будет имя Господа благословенно), до менее употребляемых и более редких, вроде Nihil est in intellectu, quod prius non fuerit in sensu (Нет ничего в сознании, чего бы не было раньше в ощущении), – также могут стать объектом отдельного филологического исследования на предмет отображения с их помощью авторских установок.

Более того, заканчивая здесь рассуждения об особенностях языка Прудона, следует отметить, что и содержательные противоречия его «Философии нищеты» – такие, как в оценках эффекта от внедрения машинного производства (положительных поначалу, резко отрицательных затем), следует скорее отнести к желанию автора блеснуть перед читателем глубиной погружения в тему, поразить его действительно существующими или мнимыми противоречиями человеческого бытия, и обезоружив его таким образом, оставив в растерянности перед блеском стилистических красот, заставить склониться в итоге к тем или иным авторским выводам и установкам.

* * *