Народы, населявшие Среднюю Азию, с древнейших времен пользовались болевыми приемами, основанными на перегибании и выкручивании суставов. В Самарканде при вскрытии гробницы Тамерлана была найдена его автобиография. В записях, относящихся к 1375 году, Тамерлан писал:
«Из рядов неприятеля вышел известный своей храбростью и непомерной силой воин и замахнулся, собираясь ударить тяжелой палицей по голове Гази-Буган-Богодура, но Гази-Буган-Богодур сам схватил руки воина вместе с палицей, заложил их ему за спину и в таком виде привел его в крепость, как птицу, которую держат за оба крыла».[18]
Использовали болевые приемы и предки калмыков. Так, в калмыцком народном эпосе «Джангр», создание которого относится к 1440 году, мы находим их описания. Вот одно из них:
Ринулись вдруг на него, тяжело дыша,
Четверо сотников — гордость шульмусских сил.
Трех разрубил он, с четвертым в борьбу вступил,
Руки скрутил...[19]
Калмыцкие борцы еще в прошлом веке занимались изучением своеобразных способов самостраховки. Этнограф П.Небольсин в 1852 году так описывал разучивание калмыцкими борцами падений, которые предохраняли бы падающих от повреждений:
«Они со всех ног кидаются оземь, чтобы приучить себя к ударам...»[20]
В бурят-монгольской борьбе использовались захваты ног руками и зацепы ногами за ноги. Захваты ног широко практиковались и в азербайджанской борьбе.
Обращают на себя внимание специальные штаны для борьбы, служащие азербайджанским борцам для проведения всевозможных захватов.
Грузины борются в чохах — куртках без рукавов или с очень короткими рукавами. Эти куртки подпоясываются матерчатым поясом. Захваты за одежду у грузинских борцов весьма разнообразны.
Этнограф Е.Покровский в 1887 году так описал грузинскую борьбу:
«Правила борьбы у грузин точны и, можно сказать, даже деликатны: не физическая сила уважаема у них в борьбе, а ловкость и быстрота. Грех для лучшего борца оборвать одежду на противнике».[21]
Можно было бы привести еще много интересных сведений о национальных видах борьбы, но из сказанного уже видно, что у народов, населявших территорию нашей страны, с древнейших времен культивировались разнообразные виды спортивной борьбы. В них практиковались броски и удержания, болевые приемы, способы страховки и самостраховки. Чаще всего борьба происходила в одежде, которую можно было использовать для всевозможных захватов.
Национальные виды борьбы, несмотря на запрещение властей, на что указывалось даже в «Стоглаве» (главы 92 и 93 — «О игрищах еллинского беснования», 1550), продолжали широко культивироваться вплоть до конца XIX века.
Конец XIX и начало XX веков знаменуются подъемом революционного движения. Понимая, какую роль может сыграть национальная борьба на окраинах царской России, наместники и губернаторы городов систематически запрещают состязания по национальным видам борьбы, жандармы разгоняют народ, собирающийся посмотреть их. Царская цензура не разрешала издание руководств и даже правил состязаний по национальным видам борьбы. В результате все приемы и правила, передаваясь устно от старшего поколения к младшему, в большинстве своем не выходили за пределы рода или селения. Кроме того, национальная вражда, разжигаемая царским правительством, не давала возможности обмениваться опытом и организовывать состязания между борцами разных национальностей. Однако все это не могло убить интерес народа к национальной борьбе.
Царское правительство разрешило демонстрировать борьбу в цирках и народных садах. Это совпало с получением крупного займа от Франции. Французские товары широким потоком хлынули в Россию. Все французское широко рекламировалось, становилось модным. С цирком была завезена к нам и французская борьба. Устроители чемпионатов избрали ее как якобы «всемирно признанную». Но смысл такой рекламы был иной: эту борьбу широкие массы могли смотреть, однако заниматься ею мог только узкий круг лиц, имеющих доступ к специально оборудованным помещениям.
Немедленно было издано подробное руководство по французской борьбе, где о русской борьбе было сказано всего несколько слов: «Русская — лишь известным образом ухватившись».[22] О других национальных видах борьбы в Российской империи автор даже не упомянул, хотя описал и швейцарскую, и американскую.