Система (СИ)

   - Любая работа требует здоровья, - глядя в пол отвечал Шепельнов. - Во всех без исключения местах куда мне удавалось устроиться, узнав о моих недугах от меня избавлялись под любым предлогом. Я и сам думал, зачем я ему такой нужен? Первое, что пришло в голову это жалость. Вначале я так и думал, но узнав Валентина Леонидовича ближе, понял, что ошибся. Он искал единомышленника, а взгляды на очень многие вещи у нас действительно совпадали. Помимо этого, он очень любил говорить, говорить на любые темы и делал это часами. Мне всегда были интересны его рассказы. Думаю, он нашёл во мне благодарного слушателя, и это тоже сыграло свою роль.

   - А сам он умел слушать?

   - Умел. Вот только рассказать мне ему было нечего. Вся моя жизнь, это череда неудач, больничных коек и унижений. В саду, школе, училище. Лишь рядом с ним я хоть немного почувствовал себя полноценным человеком, а теперь..., - свидетель поднял глаза на следователя и плескавшаяся в них безнадёга вновь вызвала в Кострове нотки сочувствия, - а теперь эта нелепая смерть. Как дальше не знаю, жить не охота, не вижу смысла.

   Решив, что на сегодня хватит Костров заполнил бланки.

   - Это пропуск на выход, - протянул он бумажку Шепельнову, - а это, - проводив взглядом пропавший во внутреннем кармане пиджака пропуск, и пододвинув к свидетелю второй листок, - подписка о невыезде. Распишитесь вот здесь.

   - Вы меня подозреваете?

   - Судите сами Денис Витальевич. По данным следствия, вы последний в чьём обществе видели потерпевшего. Именно с вашего телефона на его номер был сделан последний звонок. В квартире, из чужих только ваши отпечатки. Только у вас имелся запасной ключ от квартиры, а следов взлома обнаружено не было. Улики пока против вас.

   - Вы ведь сами сказали, что не понятно, убийство -- это, или несчастный случай.

   - Именно поэтому, вы сейчас не топаете в камеру, а возвращаетесь домой. Из города не уезжать. Как понадобитесь я позвоню и настоятельная к вам просьба, телефон держите при себе и не отключайте. Повестка, это потеря времени, а в ваших Денис Витальевич интересах со следствием дружить и являться по первому требованию. Вы понимаете, о чём я говорю? Да-да, - добавил он в ответ на утвердительный кивок, - изолятор у нас просторный. Всего хорошего. Не смею больше задерживать.

  ***

   Ш агая к выходу, ни на что не обращал внимания. Мимо шли какие-то люди, кто молча, кто что-то обсуждая, но погруженный в собственные переживания, Денис привычно отрешился от происходящего. В холле первого этажа, мелькнуло смутно знакомое лицо, но Денис не придав этому значения, предъявил пропуск дежурному и покинул неприветливое здание.

   Оперативный сотрудник, майор УВД Западное, Софирин Алексей Сергеевич, напротив сразу же узнал странноватого знакомца. Проводив взглядом медленно шаркающего в сторону выхода, нескладного, сутулого человека, опер сделал в памяти зарубку и зашагал к ведущей на верхние этажи лестнице. Когда с делами было покончено, натренированная годами память привычно напомнила ещё об одном деле. Через минуту майор пожимал руку следователя Кострова.

   - Сергеич, - наигранно воскликнул тот, - и каким же это ветром ваше высочество к нам сирым занесло?

   - Попутным, товарищ капитан, попутным.

   - Ну садись тогда, - указал следователь на стул, - в ногах правды нету.

   - Да и в заднице, её окаянной нету, - усмехнулся Сергеич, - так жир один да дерьмо всякое. Встретил тут Шепельного внизу, от тебя шаркал?

   - Отсюда.

   - Узнать хотел, - озвучил оперативник цель визита, - по смерти этой, эксперты какой вердикт вынесли?

   - А с какой целью интересуешься? Ты же насколько я знаю от дела этого всеми правдами и неправдами отбивался. И отбился ведь.

   - Да работы во, - показал характерным жестом Сергеич сколько работы, - случай просто странный вот и спрашиваю.

   - Эксперты внятного ничего не сказали. Никакого внешнего воздействия на потерпевшего оказано не было. Каких-либо химических веществ на останках тоже не обнаружено. Все сходятся во мнении, что человек просто лопнул. Как мяч перекачанный, лопнул и всё.

   - А то, что и кости, и череп разлетелись на те же мелкие куски что и мясо никого не смутило?

   - Смутило Сергеич, да как ещё смутило, у нас тут споры по этому поводу, два дня не утихают. Версий миллион, а толку ноль. В итоге сошлись на том, что тёмное это дело, тёмное и непонятное.

   - Во-во, - подхватил опер, - я тоже, когда всё это увидел сильно удивился.

  ***

   Просидев без малого пол часа на лесенке у входа в отделение Денис в который раз шумно выдохнул и стремясь устроиться поудобней поёрзал на пыльной ступени. Спешить было некуда. Да и не зачем. Со смертью Валентина Леонидовича в Денисе тоже что-то умерло. Умерла надежда. Надежда на хоть какое-то более менее сносное существование. На жизнь где он был действительно кому-то нужен. Планы, мечты и чаяния рухнули в одночасье, рухнули в той самой квартире, когда он увидел то, о чём вспоминать никак не хотелось.

   "Один, - текли мысли окончательно павшего духом Дениса, - опять один, что дальше? - Терзал он себя вопросами, - как, куда?".