Система триединого труда. Управление личным трудом на основе христианских ценностей

С учетом сделанных оговорок, перейдем к краткому рассмотрению примера плана аскетического труда, приведенного в Таблице 3. Первой строкой в плане идет преодоление гордости. Наличие в плане трех стадий не означает, что борьба с гордостью и порождаемыми ею страстями может быть ограничена каким-то периодом нашей жизни.

Таблица 7. План аскетического труда (пример)

Преодоление страстей – дело всей жизни. Но стадии в плане выделяются для того, чтобы иметь определенную логику в этом деле. Таковой логикой в нашем примере является подход, в котором сначала преодолеваются крайние проявления гордости и страстей. Вернемся к уровням сравнительной силы гордости и смирения (Таблица 6). Крайний уровень, оцениваемый одним баллом, это уверенность в превосходстве над любым другим человеком. Насколько часто встречается этот уровень?

Мне приходилось сталкиваться и непродолжительное время общаться с подобными людьми. Обычно они являются авторами некоего «космического учения» или философской концепции, якобы синтезирующей и поднимающей на новый уровень все достижения великих мыслителей прошлого. Естественно, такой автор позиционирует себя как «номер один» в человечестве.

Вы скажете, что такие люди редки. Не будем спешить с выводами. Вот цитата из книги архимандрита Софрония, известного афонского старца:

… благодаря старцу (прп. Силуану Афонскому – В. К.) – мне стало очевидным, что в основе всех трагедий человеческого рода лежит падение в гордость. Страсть сия есть сама сущность ада: поистине – сатанинские глубины. Сейчас пишу и с острым стыдом вспомнил: этот богохульный и завистливый дух, задолго до встречи со старцем, однажды принес мне помысл: «Почему Христос Единородный, а не я?»… Одно мгновение, но злой огонь опалил мое сердце… Бог спас меня [7].

Никто из нас не застрахован от таких крайне горделивых помыслов. Если мы не будем бдительны, то эти помыслы найдут где зацепиться в нашей душе. И тогда гордость начнет изменять наше сознание. Незаметно для себя начнем находить самые заурядные свои суждения исполненными глубокой мудрости, а себя – предназначенными для выдающейся роли. А там уже недалеко до «откровений высшего разума», «пророческих видений» и прочей прелести.

Вынужден признать, что двадцать лет назад я и сам грешил чем-то вроде этого. «Учителем» себя, конечно, не объявлял. Но хватило самоуверенности написать книгу, для которой у меня не было ни знаний, ни опыта. Имею в виду «Политическую экономию Библии». Прозрение было довольно болезненным. Я понял, что несколькими простыми схемами такой сложный вопрос, как «Бог и экономика», не объяснить. Поэтому от вышеназванной книги отказался. И решил, что если и буду заниматься духовно-экономическими вопросами, то только такими, которые доступны опыту людей и могут проверяться с помощью авторитетных источников. Так со временем появилась СТТ.

Вот почему в нашем примере преодоление гордости начинается (стадия 1) с преодоления крайних проявлений гордости. Идея показателя уровней сравнительной силы гордости и смирения состоит в том, чтобы мы поняли – вопреки нашему мнению о себе – что мы гораздо ближе к гордости и греху, чем к смирению и святости. И если мы начнем это понимать, то мы начнем понимать и что с нами происходит, и почему наша жизнь совсем не такая, как нам хотелось бы.

На стадии 2 ставится высокая для нас цель «Научиться считать себя непредпочтительным или непредпочтительной перед другими». На словах мы эту непредпочтительность часто признаем. Но лишь начав познавать себя обнаруживаем, что между смиреннословием (смирением только на словах) и подлинным смирением есть большая разница. Гордость борется со смирением и хочет превратить его лишь только в повод для себя (когда человек гордится своим смирением и тем превращает его только в смиреннословие).

Распознать это действие гордости, особенно когда оно маскируется под «бесспорные» соображения, непросто. Для этого нужен опыт, а он приобретается годами. Поэтому те, кто считает, что до данной степени смирения им рукой подать или они ее уже достигли, скорее всего, не брались за дело по-настоящему.