Системность во всем: универсальная технология повышения эффективности

Вот уже сорок лет этот глупый эгоцентризм передается из поколения в поколение. (Не поймите меня превратно. Я не зацикливаюсь на негативе, и мне неприятно обсуждать неудачные вехи истории моего поколения. Но для понимания работы системы необходимо обсудить эту проблему. Мне приходится начинать с негатива, чтобы подготовить почву для повествования, которое, поверьте мне, будет более чем жизнеутверждающим.)

Мы постоянно жалуемся и поражаемся своей неудовлетворенности. Тем самым мы не просто впустую тратим время, а отвлекаемся от того, что на самом деле нужно, чтобы получить удовлетворение. Оправдания, заявления о плачевном состоянии мира, незаметные и явные попытки изменить окружающих безрезультатны. Все это только отвлекает нас от действий, которые могут дать то, что нужно нам: покой, процветание, контроль над своей жизнью. Стремление к этому — благородная задача, поскольку единственно верный путь ее решения — участие в жизни других людей.

Как же быть с общепринятым мнением о том, что людям, стремящимся все контролировать, стоит расслабиться? Заявляю: это неправда. Вернувшись в двадцать пять лет в Нью-Йорк, я понял, что счастье — не контроль над другими людьми, не жалобы на мир и не поиск идеального наркотика. Счастье — в каждом мгновении нашей жизни.

Но в тот момент, когда мы втроем отправились на запад от Орегона в 1974 году, я не понимал одного — и это показано на упомянутой выше фотографии: контролировать жизнь извне невозможно. Контроль возможен только изнутри, благодаря изменениям в сознании.

Круг вашего влияния

Концепция, ставшая популярной благодаря Стивену Кови[12], такова: круг влияния демонстрирует уровень контроля. Раньше я с трудом мог контролировать собственные доходы и расходы — в ответственный момент меня охватывал панический страх. Казалось, что мой круг влияния всего несколько сантиметров в диаметре. Сейчас он простирается на километры, я живу играючи и могу воплотить в жизнь практически любое свое начинание. Это приносит мне огромное удовлетворение: механизмы продолжают вращаться не из-за моего присутствия, а благодаря всему, что я сделал раньше.

Представьте себе свой круг влияния. Насколько он велик? Сантиметров пятнадцать в диаметре? А его центр прямо у вас под ногами? Если ваш круг всего тридцать сантиметров в диаметре, вы вряд ли сможете в нем устоять. Вы направляете всю свою энергию на попытки удержаться? Если да, у вас нет времени ни на что, кроме жалоб.

А что если бы вы смогли направить всю энергию и время, которые сейчас тратите на бесконечные попытки удержаться в кругу, на его расширение? Где бы вы ни были, каким бы ни был размер вашего круга влияния, сосредоточьтесь на изменениях изнутри, а не снаружи. Не тратьте время на пустые размышления о глобальных проблемах, на которые вы никак не можете повлиять, забывая о том, что способны изменить. Тратьте свои ценные, но ограниченные ресурсы на проблемы вашего круга влияния. И тогда он, а значит, и ваши возможности, расширится.

Жизнь — фильм, а не фотоснимок

В целом стихийная теория 1960-х превратилась в очередную прекрасную идею, которая не сработала. Она не учитывала реальность, зато громко заявляла, как нам следует жить. Если бы фотография с Вудстока с танцующей на лугу парой была документальным фильмом, вы бы увидели совсем другую историю.

Хотите правду о Вудстоке? Несмолкающая музыка была прекрасна, но некоторые группы звучали великолепно только из-за царившего вокруг сумбура и действия наркотиков. Да, там было умиротворение, но после первого чудесного дня стало холодно и мокро. Голодные, насквозь промокшие, мы дрожали от холода, сидя в грязи. Полмиллиона человек, съежившись от дождя, старались расслабиться. Мы были уверены в своем успехе в поисках свободы и счастья вне системы. Успокойся, брат! Сидя под проливным дождем, мы снова и снова говорили себе, что любовь — все, что нам нужно. Мы действительно ушли от повседневности. Но мы в своих маечках, джинсах и бог знает чем еще были совершенно не готовы к неумолимому потоку дождя. Это был несостоявшийся бой между призрачной теорией и суровой действительностью.

Энтузиазм, естественно, угасал, потому что в толпе отверженных нарастал гнев. Спустя двое суток съежившуюся от холода, одурманенную наркотиками толпу захлестнула паранойя. Мы с другом Джоном уехали оттуда как раз перед тем, как на сцену должен был выйти Джими Хендрикс[13]. Все было ужасно.

По пути домой в моей видавшей виды развалюхе мы, слушая радио, вспомнили о Вьетнаме, расовых волнениях и вранье политиков. Мы оба работали на бумажной фабрике в небольшом городке. Уставшие и подавленные, среди ночи возвращаясь домой, мы понимали, что то счастье, которое мы испытали в Вудстоке, длилось всего мгновение.