Системный сбой (СИ)

Фостерс на всякий случай проверил чёрную папку, которую до селе прижимал к груди, опасаясь потери важных документов, каждый из которых приравнивался к цене человеческой жизни, если не превосходил её, как бы аморально это не показалось со стороны. За время службы в морской пехоте Фостерсу довелось побывать во многих горячих точках. Участвуя в локальных войнах, большая часть из которых официально проводилась без участия Тихоокеанского флота США, майор привык созерцать смерть, которая на войне становилась чем-то само собой разумеющимся, как давка в вагоне метро в час пик внутри шумного мегаполиса. Поначалу, конечно, было не по себе, однако человеческая психика – гибкая вещь. Достаточно небольшого промежутка времени, и организм привыкает к новым условиям, как если бы те прививались с младенчества. Даже смерть, если относиться к ней, как к части службы, можно зануздать, заставив воевать на своей стороне, устрашая противника. Растворялись под реактивными залпами шеренги врагов, гибли сослуживцы и гражданские, а Фостерс шёл по колено в крови, будто потомок древнегреческого Ахиллеса, коему неведомо поражение. Так вот добрался до самых верхов, попутно приравняв цену человеческой жизни к кипе бумаг внутри секретного пакета, превратившись в самого настоящего мизантропа, которому ни до кого нет дела. А что в этом такого? Он просто делает свою работу. И делает отлично, потому что ещё никто на этом свете не указал ему на недостатки.

- Майор! Сэр!

Фостерс обернулся на голос. К нему приближался матрос в кепи. Вертолёта и след простыл, стал слышим плеск волн о борт.

- Майор Фостерс? – Матрос вытянулся по стойке смирно, отсалютовал. – Вас ждут на капитанском мостике! Мне приказано проводить вас!

- Вольно, – кивнул Фостерс, сохраняя необходимую сухость. – Если так, то поспешим.

Матрос развернулся на каблуках, без лишних слов направился к возвышавшемуся на отдалении «острову». «Морской волк» спал. Верхние палубы были свободны от самолётов авиакрыла. Технического персонала и пилотов тоже видно не было. По всему, что-то затевалось – это то самое затишье перед бурей, которое стало в литературе ХХ века нарицательным.

На мостике их встретил адмирал Хоукс и впрямь похожий на ястреба. Треугольный разрез глаз, как у хищной птицы, привыкшей выглядывать с высоты добычу, за что матросы прозвали капитана судна «Мистер Бёрд». Кривой нос с горбинкой, поджатые губы, чёрный китель, с блестящими лычками, белыми перчатками и фуражка, с сияющей даже вдали от солнца эмблемой военно-морского флота США. В мирное время и в самой гиблой заварушке Хоукс не изменял себе, появляясь в парадном мундире, будто насмехаясь над смертью, как если бы «виктория» была вечной, стоящей выше человеческой жизни, над которой и раскинул свои властные крылья не знающий поражений мистер Бёрд!

Фостерс отсалютовал. Хоукс покинул свой пост, протянул руку в перчатке. Матрос предпочёл за благо смыться, не дожидаясь команды – и без того понятно: со своими обязанностями он справился, пора и честь знать.

- С прибытием! – поприветствовал Хоукс старого сослуживца. – Чувствуйте себя на «Нимице», как дома.

На мостике, помимо Фостерса и адмирала, собрались ещё человек пять-шесть. Приходилось чтить субординацию, хотя, зная Хоукса, можно предположить, что остались только самые преданные, с которыми не страшно и в морской пучине сгинуть.

- Спасибо, адмирал. Всегда рад быть гостем у вас на борту, – Фостерс чопорно улыбнулся, пожимая протянутую руку.

- Как добрались, майор?

- Немного потрепало над гаванью, но в целом – неплохо. Думаю, нас ждёт хорошая погода, что странно, учитывая время года.

- А вот мне кажется, надвигается шторм... – загадочно проговорил Хоукс, глядя в обзорные окна. – Что слышно на базе? Русские по-прежнему ведут себя странно?

Фостерс протянул пакет.

- Не знаю, что там на счёт русских, вот это намного интереснее.

- Да? Что это? – Хоукс принял пакет, вскрыл именным кортиком, принялся досконально изучать бумаги.

- Информация получена со шпиона «Кларк и Льюис». Национальное агентство космической разведки поделилось с нами отснятым материалом и вот что получается... – Фостерс взял паузу, собираясь с мыслями.

- Ураган в центре Европы? Это же Швейцария, – Хоукс выжидательно уставился на Фостерса.

- Да, на снимках Женева, сэр. Но это не ураган.

- Странно. Однако очень похоже. Гилберт...

Из-за монитора поднялся сухопарый афроамериканец в бейсболке «I love NAVY».

- Сэр?

- Взгляни, Гил. Что ты можешь сказать об этом? – Хоукс протянул листок; кивнул Фостерсу: мол, все парни проверенные, не беспокойся. – Гилберт наш специалист в области аэрофотосъёмки и картографии.

Гилберт долго разглядывал фотоснимок, потом посмотрел на Фостерса.

- Это точно не монтаж? Может быть, учения начались?

Фостерс улыбнулся.

- Снимок настоящий. Подлинность подтвердили в НАСА и в Национальной метеорологической службе. Только...

- Они ни хрена не поняли, что изображено, – усмехнулся Гилберт.

- А ты понял? – спросил Фостерс, глядя в глаза вмиг посерьёзневшему матросу.

- Гил? – Хоукс тоже ждал, оторвавшись от бумаг.