Ситка

- Елена, - предложила княгиня Максутова, - почему бы нам не пойти в чайную и не посмотреть, как разгружаются люди с корабля? Они будут подниматься в город, и мы сможем увидеть, как они выходят из порта.

Елена тут же встала, ей даже показалось, что встала она слишком поспешно.

- С удовольствием. Мне бы хотелось прогуляться, - сказала она. - Мне бы очень хотелось прогуляться.

Хотя из чайной им почти ничего не было видно, Елена заставила себя спокойно ждать, зная, что любые новости в первую очередь будут известны здесь, будут известны задолго до того, как они достигнут замка Баранова.

Официантка выглядела возбужденной.

- Они выгружают на берег заключенных! Они будут работать в городе!

- Ирина, - Елена больше не могла ждать, - давайте спустимся и посмотрим на них!

Вначале шли солдаты, затем медленным, ровным шагом, в колонну по двое, брели одетые в серую робу заключенные; они раскачивались на ходу, словно подчиняясь единому неслышному ритму.

Первыми шли рыжебородый гигант и худощавый человек с искривленным лицом. Глаза их не привыкли к солнцу, они щурились и мигали, долго простояв в темном складе. Один человек выделялся своим ростом даже несмотря на то, что шел он с опущенной головой. Это мог быть Жан.

- Елена! - Ирина поймала ее за руку. - Посмотри! Разве он не великолепен?

Заключенный выпрямился и теперь нес свои цепи по этому городу, где его когда-то знали, как другие носили бы почетные награды. У него отросла лохматая борода и длинные волосы... он очень, очень похудел! Однако он не потерял прежней уверенности и шел гордо, с высоко поднятой головой и ясными глазами. Как она могла вообразить, будто его можно сломать или приручить! Его нельзя было подчинить, он останется таким всегда.

Он шагал рядом с человеком меньшего роста, тоже бородатым, но Елена смотрела только на Жана. Она подошла к краю тротуара, надеясь, что он увидит ее, узнает, что она здесь и что она поможет ему.

- Жан! - она, должно быть прошептала его имя, потому что Ирина вдруг обернулась и посмотрела на нее.

- Вы с ним знакомы?

Глаза Ирины сверкали от возбуждения и любопытства.

- Да... да, знакома. Я хорошо его знаю. Я люблю его.

- Вы могли бы не говорить этого. Я вижу. - Ирина снова посмотрела на Жана. - Да, без этой бороды, постриженный... - Она бросила взгляд на стоящую рядом Елену. - Поэтому вы и вернулись? Вы знали, что его переведут в Ситку?

- Я вернулась с надеждой, - ответила Елена.

Жан зябко повел плечами под тонким пальто. Он посмотрел на толпу зевак и вдруг увидел Елену.

На секунду, сбив шаг, он остановился. Глаза их встретились над головами собравшихся людей, и неожиданно на его лице расцвела широкая улыбка; Елена рванулась вперед, но Ирина схватила ее за руку.

- Нет! Нет, Елена! Вы не должны! Я устрою...

- Если хотите что-то устроить, - издевательски прозвучал холодный голос, - устраивайте побыстрее. Завтра он идет под суд.

Барон Поль Зинновий растолстел, его жирная шея не вмещалась в тесный воротник мундира, взгляд стал циничнее и жестче.

- Что вы здесь делаете? - требовательно спросила Елена. Она вспомнила, что его отозвали назад в Сибирь, в Якутск, через несколько месяцев после ареста Жана.

- Так я же ревизор, - сказал он, - в мои обязанности входит исправлять допущенные ошибки, судить провинившихся и увольнять бездарных чиновников, но прежде всего судить.

- Разве вам недостаточно того, что вы с ним сделали? И со мной?

- С вами? - Его брови вопросительно поднялись. - С вами, княгиня?

- Вы убили моего мужа. - Елена говорила медленно, с презрением; она услышала, как приглушенно вскрикнула Ирина. - Я не в состоянии доказать это, но вы убили его, мы оба это знаем.

- Слабость женщин - в чрезмерном воображении, однако если желаете познакомиться с реальностью, можете придти как мои гости на суд над Жаном Лабаржем за кражу, контрабанду и убийство.

Глава 36

Зал суда был до отказа набит любопытными. Поскольку в Ситке было мало развлечений, суд, проводимый бароном Зинновием в качестве ревизора, вызвал необычайный интерес. И человека на скамье подсудимых горожане знали очень хорошо, по крайней мере, по имени - как и самого барона Зинновия.

Лабарж сидел, закованный в цепи, внутри небольшого огороженного пространства. Ему разрешили побриться и как следует почистить одежду. Здесь и там в толпе присутствующих Жан замечал знакомые лица, но выражение их не было ни доброжелательным, ни сочувствующим. Здесь он был один.

Однако, Елена была здесь. Означало ли это, что граф Ротчев так и не покинул Ситку? Или возвратился, как и Зинновий?

Он заметил в гавани американские корабли, но палубы их были пустынны, американцев на берегу он также не заметил.

Мысли его вернулись к Ротчеву. Если граф находился здесь, сделать что-либо для Жана он все равно был не в состоянии, Лабарж понимал это, потому что достаточно долго пробыл в Сибири, чтобы узнать власть ревизоров. Аппеляция после суда ревизора может быть подана лишь в Министерство внутренних дел либо самому царю, и даже в этом случае она сперва рассматривалась Министерством.