Сюрприз на День Чудес

Небольшой совет: постарайтесь не спутать музыкальную дикую кошку с обыкновенной дикой кошкой. Музыкальная дикая кошка совершенно безобидна, хотя порой и может стать дикой. Обыкновенная же дикая кошка, напротив, выглядит дружелюбной, но е"e укус ядовит и приводит к выпадению волос.

Мекси умела играть на многих инструментах, но с не меньшим удовольствием играла и на кухонных приборах – и вот теперь отбивала на столе барабанную дробь двумя ложками. Все смотрели на Эмми. Ведь она утверждала, что ей вс"e равно, какое волшебное существо она получит.

Следом разгорелся жаркий спор о том, какое волшебное существо самое лучшее. У каждого члена семьи было на этот счёт сво"e мнение.

Хэнк упрямо повторял:

– Лучше дракона никого нет.

Фите мечтал о гноме.

– Гном – лучшее, что можно получить. Это знает каждый ребёнок! – кричал он.

Фите Брикс было всего шесть лет, и от собственного волшебного существа его отделяли целых четыре года. Это его раздражало, и поэтому он постоянно таскал с собой мягкую игрушку – гнома, которого назвал Фиппсом. У Фиппса были болтающиеся ручки, красный колпак и огромный нос. Фите представлял себе, что Фиппс – настоящий гном, и разговаривал с ним притворным голоском. Майке от этого становилось неловко за брата, а Эмми его отлично понимала. Ей тоже не терпелось поскорее стать обладательницей волшебного существа.

– Лучше дракона никого нет, – повторил Хэнк.

– Музыкальная дикая кошка! – крикнула Майке. – Это точно самое классное волшебное существо.

– Ну же, Эмми, скажи! Кто нравится тебе больше всего? – спросила Мекси.

– Они мне все нравятся, – тихо ответила Эмми.

– Но какое из них тебе бы хотелось иметь у себя? – спросила Мекси и запрыгнула на стол.

– Может быть, гнома? – спросил Фите.

Папа снял кошку со стола и посадил е"e на пол.

– Нельзя загадать себе определённое волшебное существо, и вам это хорошо известно, – напомнил он. – Нужно принять то, что получишь.

– Вс"e равно все мечтают о ком-то определённом, – Майке дерзко посмотрела на папу.

– Я мечтаю о гноме, – признался Фите.

– Вс"e, хватит! Пусть будет как будет. И Эмми обрадуется, кого бы она ни получила!

Трое детей посмотрели на папу так, будто увидели снеговика в летний день. Наступил один из редчайших моментов, когда трое детей Бриксов были заодно.

– Ты хочешь сказать, что она обрадуется и слюнявому червяку? – спросила Майке.

– Фу-у-у, слюнявый червяк! – захихикал Фите.

Эмми смотрела на папу и с нетерпением ждала, что он скажет. Генрих Брикс молчал и задумчиво чесал голову. О слюнявых червяках ходило множество шуток, поскольку они считались самыми отвратительными волшебными существами из всех. Но говорить об этом вслух совсем не подобало, особенно профессору, доктору наук. Поэтому папа с серьёзным лицом объяснил, что Эмми полюбит и слюнявого червяка, если получит именно его.

Слюнявый червяк? Он Эмми совсем не нужен! И она очень радовалась тому, что она его не получит.

Нет, она получит что-то восхитительное.

Настолько восхитительное, что ей самой не верилось. Улыбаясь, она положила венскую сосиску на деревянную доску, и дракон Хэнк поджарил е"e короткими огненными вспышками. Все зааплодировали, и папа гордо похлопал своего дракона по спине. Затем Фите спросил, не может ли дракон поджарить половину сосиски. Дракон ответил, что справится с этим в два счёта! Но когда он поджаривал полсосиски, выглядел он при этом напряж"eнным. Тогда Майке нарезала сосиску маленькими кусочками и протянула их Хэнку.

Папа тревожно посмотрел на дверь и сказал, что это уже слишком.

Но Хэнк обрадовался новому заданию – можно даже сказать, он горел желанием поскорее его выполнить. Ему не терпелось продемонстрировать свои способности, и из его пасти вырвались крошечные язычки пламени. Вс"e шло замечательно. Пока не загорелась доска. И скатерть. Папа залил огонь яблочным соком и быстро вс"e потушил, но доска была испорчена. В скатерти зияла дыра.

– Вам повезло, что ваша мама этого не видела, – тяжело дыша, сказал папа. Он поспешно выкинул доску и скатерть в мусорное ведро и проветрил кухню.

Входная дверь хлопнула, и Эмми испуганно зажала рот ладонями.

Папа побледнел.

Глава, в которой Эмми никто не верит

Мамино волшебное существо, цветочный воробышек, ворвался в кухню и несколько раз облетел её по кругу. При этом он, как всегда, рассыпал цветки, которые появлялись из-под его крылышек. Сегодня это были незабудки. Когда лепестки коснулись лица Эмми, она сразу ощутила летнее настроение, хотя только-только началась весна.

Цветочного воробышка звали Перегрин де Пеллегрин, что звучало довольно чопорно. Кроме того, никто не мог запомнить это имя. Поэтому все звали его Пипс.

Следом в кухню вошла мама, Пернилла Брикс. На ней вс"e ещ"e была полицейская форма, и когда она сняла фуражку, из не"e выпала длинная светлая коса. Эмми заметила, что вид у мамы усталый.

– Мы не делали сэндвичи! – закричал Фите.

– Неужели? – спросила мама и, вскинув брови, посмотрела на недоеденные сэндвичи.

Эмми не хотела, чтобы у папы были неприятности.

– Мы поджарили их в тостере, – поспешно произнесла она.