Сюзанна, с тобой всё в порядке?

— Нет! Сюзанна, осторожно! — вскричал он, тоже побежав в её сторону — на самом деле ему хотелось побежать, но каждый шаг у него получался тягучим, будто он находился в воде и шёл навстречу потоку.

Тарантул уже почти добрался до голых щиколоток девочки. Сюзанна вдруг дико заверещала и, выставив вперёд ладошки, попятилась в детскую комнату.

Новые пауки — с ужасающими хелицерами и столь же жуткими фасеточными глазами — появлялись на Олеге, а также рядом с ним; он, не задумываясь, сбрасывал их на пол, наступал на них и продолжал придвигаться к Сюзанне.

— Осторожно, детка!

Неожиданно на его пути возник пластмассовый Кен с растопыренными руками — не останавливаясь, лишь слегка вскинув брови, Олег отшвырнул куклу в сторону и побрёл дальше.

Несколько членистоногих уже ползло по ногам Сюзанны. Она задыхалась от криков. Переступив порог детской, тяжело дышащий Олег стал исступлённо смахивать пауков с девочки, отшвыривать их ногой и при этом приговаривать:

— Фу! Фу!

То ли от этого, то ли от чего-то другого некоторые пауки растворялись в воздухе, заставляя усомниться в их реальности — но на смену им появлялись всё новые и новые. Олега больно укусили за руку. Он вскрикнул, выругался и потряс укушенной кистью — при этом другой рукой он продолжал освобождать испуганную девочку от непонятно откуда взявшихся созданий.

В комнате появился сильный запах шерсти.

За спиной Олега посреди гостиной стояла чёрная пантера и недоумённо осматривалась. Сначала она утробно зарычала. Затем её хвост, словно кнутом, забил по сторонам: он перевернул тяжёлый горшок с фикусом, разметал рассыпанную землю, оторвал пластмассовому Кену голову. Вот дикая кошка, наконец, сфокусировала взгляд на пауках, взревела и с остервенением принялась давить их лапами. Шмяк! Шмяк! Шмяк! — От этого на ковре и паркете оставались влажные следы, некоторые из которых ещё продолжали шевелить мохнатыми педипальпами. Но вот хищный взгляд огромной чёрной кошки упёрся в спину Олега: там тоже сидело два тарантула — пантера замерла, сжалась и, пригнув голову, вцепилась когтями в ковёр.

Сюзанна перестала дёргаться. Она смотрела то на пантеру, то на облепивших Олега пауков и мотала головой из стороны в сторону.

Олег тоже остановился. Только сейчас он понял, что пауки здесь — это не самое страшное.

Ощущая, как по его спине и ногам кто-то ползает, но уже не пытаясь от этого избавиться, он медленно стал оборачиваться — ещё надеясь на хороший исход, хотя уже больше по инерции, чем по-настоящему.

И в этот момент Сюзанна скомандовала:

— Ффу-у-у-у!

В один миг из детской исчезли все пауки. А вместе с ними не стало и Олега. Обиженно мяукнула пантера в гостиной и тоже пропала.

Оставшись в полном одиночестве, Сюзанна страшно закричала — она прятала свой крик в ладошках, но это уже ничего не меняло. От нахлынувшей головной боли она закрыла глаза и заскулила, как та самая Динка, задыхавшаяся в объятиях питона.

7

За окном прогремело.

По железному подоконнику ударили первые капли — они казались необычайно тяжёлыми, будто состояли не из воды, а из прозрачного свинца; с каждым таким «свинцовым» плевком дождь матерел, набирался злобы и насмехался над всем, что было для неё предназначено, и в этом его крещендо внимательному слушателю звучало не только торжество от сил высших, а потому и непостижимых, но и самая обыкновенная человеческая драма.

На улице потемнело, заставив многие дома в отдалении зажигать сигнальные огни окон — преломляясь в потоках воды, эти окна походили на отсветы костров, возле которых, возможно, не только согревались, но где даже приносились какие-то жертвы — жертвы необходимые, а потому и оправданные. Наверное, это было очень странным, но именно такие мысли крутились в голове рыжеволосой восьмилетней девочки, которая стояла у окна на шестнадцатом этаже и разговаривала со своим отражением.

— Он тебя спасал. А ты с ним так поступила! И что ты теперь будешь делать? Как ты теперь будешь жить с этим? Что ты скажешь маме?! Ты очень плохая девочка, С-сюзи!

Отражение сверкнуло молниями и усмехнулось:

— Я лишь исполнила твой план, детка. Я защитила честь твоего отца. Твоя мама забыла о нём! Его образ разрушил этот человек — «новый папа»! И он знал это, потому и клянчил — клянчил каждый день, чтобы ты, как и мама, забыла о родном отце. Он… этот ненастоящий папа… он заслужил то, что с ним произошло! И поэтому хватит распускать по нему сопли, дрянная девчонка! Ведь он так называл тебя тогда?! Или ты уже забыла?

Разговаривая со своим отражением, Сюзанна готовилась. Скоро начнётся переполох, и она это понимала очень хорошо. Поэтому очень важно вести себя так, как будто она здесь ни при чём и как будто она ничего о его исчезновении не знает. Неплохо было бы даже выразить обеспокоенность. В принципе, это будет несложно. Её вторая половина уже сейчас это выражает. Главное, не дать воли этой второй половине — а не то она распустит нюни и всё расскажет! И тогда всё пропало!