Сивый Чуб (СИ)

– Peki bu iyi. Her zamanki gibi bu yüzden. Onun yerine her şeyi. Ve böylece karar oybirliğiyle alındı! Şimdi haritaya bakalım ve nerede gerçekleştirilen işten sonra toplamak göstereceğiz (Что ж это хорошо. Значит все как обычно. Всё на своих местах. И так решение принято единогласно! Теперь давайте посмотрим карту, и я покажу вам, куда следует съезжаться после выполненной работы) – Он достал карту и разложил ее на круглом столе восточной работы с одной ножкой по средине. Все склонились над картой, кроме Охрима, который, так все и сидел с нахмуренным и обиженным лицом, сверля глазами землю…

3. Ночь

В то время, как в палатке Дмитрия происходила судьбоносная беседа, у Грыця также происходили важные события в жизни. Тангюль несколько раз с другими женами выскакивала из своего шатра. И один раз даже помахала ему ручкой. Другие жены как отметил Грыць были не менее прекрасно сложены нежели Тангюль, но тянуло сильно именно к ней. Потом из палатки вышла старшая жена, одетая в розово – синие одежды с бисером, с неизменной саблей на поясе и не спеша направилась к палатке у которой стояли охранники. Грыць внимательно проследил за ней спрятавшись за одной из неудачно разложенных палаток казаков. Как только старшая жена миновала охранников и вошла внутрь, Грыць направился к палатке в которой находилась Тангюль. Остановившись на некотором расстоянии от палатки он приложил руку ко рту и сдержано прокричал:

– Тангюль. Тангюль! – Никакого результата. Если кричать громче, то старшая жена услышит. Но что же делать? Так хочется увидеть поближе Тангюль. Он снова приставил руку ко рту и уже громче выкрикнул:

– Тангюль! – В этот раз эффект был сразу заметен. Из палатки мгновенно появились улыбающиеся глазки девушки. Грыць увидев девушку расплылся в слащавой улыбке и невнятно произнес наклонив голову:

– Привіт. Ось то думав виглянеш, чи ні… Я ж ото бачу ти все бігаєш туди-сюди от і думаю треба ж привіт сказати. Вже ж знайомі… – Тангюль засмеялась и исчезла в палатке. Грыць не успел изумиться как она снова выглянула. И рядом с ней появилась голова еще одной жены. Тангюль сказала, обращаясь к выглянувшей жене

– Diyor bana ne Çevir. Böyle komik bir soru vardır, ama gerçekten ne diyor anlamıyorum. Ve ben ismimi onu selamlamak (Переведи мне, что он говорит. У него такая смешная речь, а я совсем ничего не понимаю, что он рассказывает. И поприветствуй его от моего имени) – Жена кивнула и на ломанном русском языке сказала:

– Тайнгул говрит тыбе привиет – Грыць засмеялся. Стянул шапку и прижав к груди радостно воскликнул:

– Так і я ж теж кажу їй привіт! Привіт Тангуль! – девушки засмеялись такому порывистому приветствию. Жена перевела Тангюль слова Грыця:

– O sana merhaba diyor (Он говорит тебе привет) – Тангюль ответила:

– Ben zaten biliyordum. O çok komik olduğunu söyle (Я это уже поняла. Скажи ему, что он очень смешной) – Жена перевела:

– Тангюль гаворыть, что ты смеющийся…забавной – Грыць усмехнулся и ответил:

– Кумедний виходить. Так я ще й і танцювати і співати можу! Хочеш заспіваю? – Жена перевела слова Грыця и девушки снова засмеялись. Потом Тангюль попросила спеть песню. Грыць прочистил горло и задумался. И как специально тексты песен, словно воробьи разлетались в разные стороны, как только он пытался их вспомнить. Но вот отрывок одной песни, которую он сочинил сам все – таки задержался и Грыць затянул достаточно мелодичным голосом:

– …В милому садочку, в тихому куточку

Дівочі плечі я тендітно обіймав

І твою сорочку, білесеньку сорочку

Руками втомленими я не зачіпав…

В милому садочку, в тихому куточку

Горобець пісню лебедю співав

А після пашні і панського кнуточку

Я дружину панську приласкав…

Твою білесеньку сорочку руками я не зачіпав

І ти відкрилася мені, що ти, любов моя

Зробила так, щоб чоловік ніколи нас не помічав

І впав на землю одяг твій, наче листя… – Грыць замолчал и посмотрел на девушек. Тангюль узнала про что песня. Жена ответила:

– Bahçede efendisinin karısı ile seks bir adam Hakkında (Про парня который занимался любовью с женой своего хозяина в саду) – И после этого они обе от всей души засмеялись. Засмеялся и Грыць. Тангюль махнула в сторону Грыця рукой и сказала:

– Ey Allah'ım, ne kadar saçma bu aptal Kazak (О Аллах, какой смешной дурачок этот казак) – В этот момент за спиной послышался властный голос Любомира:

– Гриць! Степан! Гриць! Ану сюди, хутко! Лютий! Лютий, ти де? Лютий, до мене! – Девушки мгновенно спрятались. А Грыць, встревоженный этим тоном, и раздосадованный прервавшейся беседой поспешил к Любомиру. Также слегка пошатываясь подошел Степан и угрюмый Лютый. Лицо Любомира было суровым. Он выпустил дым и сказал:

– Усі троє до мене в намет, хутко. Розмова дуже важлива – Грыця такая новость опечалила. Он подумал о том, что у него больше не будет возможности покорять Тангюль. Он с печальным выражением лица, последовал вслед за всеми в палатку Любомира.