Скачок Дикаря

— …всё не так… не так просто… — говорил профессор. — Понимаешь, у меня сейчас, так сказать, небольшой творческий кризис. А на последней конференции я выступил с докладом, в котором описал теорию этого найдёныша… Ну, естественно, от своего имени. Джона я представил как добровольца, согласившегося на эксперимент. Ты не представляешь, какой это был фурор… Меня называли гением! Самым выдающимся учёным современности… Таких эпитетов я ещё никогда не слышал… Нет, нет. Это лекарство точно сделает переворот в фармакологии… А кое-кто из коллег вообще пророчил мне Нобелевскую премию! Как-то я присутствовал в числе приглашённых на Нобелевском банкете. Если бы ты знал, как я тогда мечтал оказаться среди лауреатов… Да нет же. Что ты? Как я могу от этого отказаться?

В голове Элизабет всё сразу встало на свои места. Она увидела, какими болезнями страдала скрытая от всех душа профессора. Когда человек считается знатоком лишь одного дела, он всеми способами стремится поддерживать свой авторитет. Мистер Бриджел был замечательным популяризатором науки. Лектором от бога. Но как учёный, похоже, он был далеко не гениален. Элизабет вспомнилась старая грязная история, в которой был замешан Горацио Бриджел. Молодой учёный, партнёр профессора, обвинил его в присвоении открытия, того самого, которое сделало Бриджела знаменитым. Парня тогда затравили, и он то ли спился, то ли отправился добровольцем на Ближний Восток.

— …кроме того, — продолжал профессор, — сразу несколько фармгигантов предложили мне очень сладкие контракты… Нет, братец, такой шанс выпадает только раз… Этим нужно пользоваться. Тем более сейчас. Ты же знаешь, я весь в долгах… А что мой образ жизни? Это необходимо для поддержания статуса нашей семьи. Если б не мои связи, ты бы до сих пор был патрульным в Портсмуте. Ты что, забыл, что свою должность получил лишь благодаря моей беседе с сэром Роджером?.. К тому же, у меня никого нет, кроме тебя, и после моей смерти всё достанется тебе с сыном… Да ладно, брось ты. Я уже давно не мальчик, а мы, к сожалению, не молодеем…

"Вот манипулятор!" — возмущенно подумала Элизабет. Каждый студент знал, что "этот удивительный профессор Бриджел" завещал особняк со всеми коллекциями университету в качестве музея истории и искусств.

"Да-а, ради удовлетворения своего тщеславия и гордыни он не остановится ни перед чем!" — промелькнуло в её голове.

— Дэйв, ты должен это сделать!.. — возмущенно визжал профессор. — Да я пробовал. У него слишком хорошая подготовка… Может быть… Этот увалень Сэм дважды провалил мой план… Правда, и у меня ничего не получилось… Девчонка обо всём догадалась… Конечно, её тоже нужно убрать, зачем лишние риски…

Услышав эти слова, Элизабет в ужасе отпрянула от двери и, споткнувшись об ногу рыцаря, упала на пол. Рыцарь с грохотом повалился на девушку. Латные доспехи и щит разлетелись в стороны.

— Я перезвоню! — крикнул учёный.

Послышался удар ящика стола и щелчок пистолетного затвора. Быстрые шаги приблизились к двери, и в коридор выскочил разъярённый профессор. Словно прибитая к полу, Элизабет продолжала сидеть, испуганно таращась на учёного.

— Эх, мисс Стоун, мисс Стоун. Ну зачем вы в это влезли? Мне жаль, но все обстоятельства против вас, — с притворным состраданием произнёс профессор. — А теперь медленно встаньте, — в голосе мистера Бриджела послышались безжалостные нотки, и он направил на девушку пистолет.

Элизабет начала плавно подниматься, будто находилась под гипнозом смотрящего на неё черного зрачка дула пистолета. Состояние всепоглощающего ужаса сковало её мысли. Вдруг какая-то внутренняя пружина заставила девушку резко выпрямиться.

"Умирать из-за нереализованных амбиций какого-то старого кретина… Ну уж нет!" — гневно подумала Элизабет и со всей злобой обрушила на голову профессора висевший на руке мотоциклетный шлем. От мощного удара он выскользнул и покатился по коридору. Профессор пошатнулся и рухнул, зацепив виском массивную ручку двери…

Глава 6

Дальше мы ехали молча.

"Ну и подонок! А казался таким… Убийца! Ещё и наивного Сэма впутал в эту грязь… Ладно меня, но Бетти, Бетти-то зачем…" — кипел я от возмущения.

Машина с трудом дотянула до окраины города. Мы откатили её в овраг и забросали ветками. Там же я бросил и пистолет, в котором не осталось патронов. Прячась в тени домов, мы побрели тихими улицами в сторону вокзала. Один из дворов чем-то привлёк внимание Элизабет, и она остановилась.

— Стой тут, я сейчас, — шепнула моя спутница и скрылась в темноте.

Минут через пять она появилась с охапкой одежды.

— Пришлось позаимствовать. Попробую вспомнить театральное детство, — девушка вывалила ворох барахла на траву.

Мне досталось видавшее виды длинное пальто грязно-зелёного цвета, не первой свежести чёрная широкополая шляпа и потрескавшиеся кожаные ботинки со шнуровкой и длинными голенищами.

— Ну как? — Бетти с улыбкой посмотрела на мой гардероб.

— Пойдёт. Только тянет в некоторых местах, — я демонстративно свёл руки перед грудью. Материал натянулся и чуть не разошёлся по шву.