Скайгард

Но изредка, примерно один раз на миллион запусков, набор мощности из плавного становился пульсирующим. Сорок секунд катастрофического нарастания мощности — и полное разрушение привода, сопровождаемое целым рядом побочных эффектов, одним из которых был полный выход из строя всей электроники корабля. Процесс, который невозможно было остановить. Как правило, за сорок секунд привод успевал сообщить кораблю достаточно энергии для преодоления бета-горизонта — в этом случае судно возвращалось в обычное пространство на непредсказуемом удалении от первоначальной точки, которое могло достигать десятков, сотен и, в теории, тысяч светосекунд.

Зафиксировав пульсационный резонанс привода, команда обреченного корабля могла только подать сигнал бедствия. И молиться, чтобы спасатели их нашли.

— Что они успели передать?

— Все, что могли: начальные координаты, скорость, вектор. Сейчас в тот район стягиваются все свободные корабли из ближайших секторов. Предстоит исследовать пространство вдоль вектора перемещения примерно на четыреста пятьдесят миллионов километров.

— Иголка в стоге сена… — прошептала Снежана.

— Самый дальний известный выброс, — продолжил полковник, словно не расслышав этого упаднического выпада, — полторы тысячи светосекунд. Основные поиски будут, разумеется, проводиться в начальной и средней части диапазона. Но это тоже не мало — как минимум триста миллионов километров. Запас по времени большой, воздуха на борту «Джорданны» хватит на четыре месяца, воды и продуктов… часть груза составляет продовольствие, так что эту проблему можно отбросить.

— Сколько у нас времени на сборы?

— Четыре часа. Техники уже заканчивают монтаж оборудования. Координацию операции осуществляет майор Захар Кудинов из АСпаС.[26] Я уже связался с ним, поступаете в его распоряжение до завершения операции.

Леночка вздохнула и сокрушенно покачала головой — «до завершения» означало, вероятно, на те самые четыре месяца плюс еще неделя в надежде на чудо. Слабо верилось, что транспорт будет найден. Не то чтобы таких случаев не было — как же, находили. Примерно в одном случае из пяти, не самая обнадеживающая статистика. Четыре месяца ощупывать сканерами пустое пространство… пожалуй, сидеть под арестом ничуть не хуже…

— Мне кажется, я что-то заметила.

Эта фраза никому не была адресована — в рубке Катя находилась одна. Снежка отсыпалась после вахты, Леночка готовила ужин.

Все устали. Шла пятая неделя нудной, утомительной работы, не приносящей, как и следовало ожидать, никакого результата. Одна за другой сменялись вахты, вместе с усталостью незаметно подползало равнодушие. Миллионы километров, и при этом даже новейшие сканеры «Оракула», смонтированного в дикой спешке и, как следствие, с массой недоработок, охватывали лишь ничтожно малый шар радиусом в сто шестьдесят тысяч километров. Была еще некоторая надежда на радиолокаторы, вполне способные с расстояния в две-три светосекунды зафиксировать наличие в пустоте некоего объекта, но не дающие о нем никаких данных, кроме очень приблизительных размеров. Уже пять раз «Маргаритка» отклонялась от расчетного курса, чтобы вновь убедиться — снова мертвый кусок камня. И никаких следов исчезнувшего КМТ.

Первые дни были наполнены лихорадочной деятельностью — Снежана возилась с «Оракулом», сквозь зубы матеря техников и обещая им предельно «веселую» жизнь начиная с того момента, когда «Маргаритка» все же вернется на базу. Затем забарахлил маршевый двигатель, и в работу пришлось включиться Кате, поскольку разорваться Снежка не могла. Как следствие, Леночке пришлось отстаивать по две, а то и по три вахты подряд, глотая энергетические коктейли.

Потом постепенно все пришло в норму. Наконец-то все системы «Оракула» работали как следует: окажись в пределах подконтрольной зоны любой объект, и он тут же будет обследован, оценен, соотнесен с базой данных, и на монитор пульта поступят все необходимые сведения. Увы, пока что не удалось обнаружить ничего, кроме пары десятков некрупных каменных обломков.

Монк, несший круглосуточное дежурство на боевом посту стрелка (туда пришлось подтянуть кабели от энергосистемы штурмовика, дабы робот не отвлекался на зарядку аккумуляторов), старательно изучал черное пространство, пронизанное светом далеких звезд. Особой надежды на него не было — если в пределах километра-двух встроенные сенсоры машины и могли дать сто очков вперед человеческим чувствам, то на большем расстоянии избирательность «электронных глаз» Монка резко падала. Но пусть будет при деле — ему хотя бы усталость не грозит.