Скальд (СИ)

Животное привычно проигнорировало несправедливое замечание, довольно жмурясь на солнце и чутко поводя ушами. Характер хозяина давно не был для него новостью.

Окончательно разуверившись в своей удаче, человек обругал запертую дверь и направил стопы прочь из селения. В первые годы бродячей жизни ему не раз доводилось терзаться голодом и больший срок. Тем более что перед своим заплывом он успел неплохо позавтракать.

С охотой в округе, по его памяти, изрядные проблемы, как и с питательными растениями в это время года. Люди уже не первый век населяют окрестности, успели повывести всё, что имело неосторожность слишком медленно бегать, или было достаточно глупым для примитивных ловушек. Потом голодающие принялись за всё остальное, представлявшее интерес в кулинарном плане.

Так что сейчас можно было рассчитывать разве что на завалящую мышь, или столь же крупную птицу, неосторожно попавшуюся на глаза меткому стрелку. Если бы у него было хоть какое-то оружие, кроме дрянного ножа.

Столь скудной добычи точно бы не хватило на прокорм и одного путешественника. Даже с учётом магической подпитки. К сожалению, необходимость материальной пищи она была не способна отменить. Такое по силам лишь наиболее могущественным чародеям, давно отринувшим многие человеческие слабости.

По обочинам утоптанной грунтовой дороги, на пару телег шириной, простирались возделанные поля с недозревшим урожаем. Кое-где, вдалеке, виднелись крестьянские спины посреди травы, но путнику уже не было до них дела. Тем более, никто бы не стал отрываться ради него от работы ради пары медяков, а тратить свои чары ещё и на простых землепашцев он считал ниже своего достоинства. Во всяком случае, последние несколько лет. В молодости и не такое в его карьере бывало.

Детство в глуши, обделённой многими радостями жизни, немногочисленные, но суровые наставники... В 'большом мире', много соблазнов для неокрепшего ума. Именно с той поры в нём сохранилась стойкая неприязнь к спиртным напиткам и наркотическим веществам. Пробуждение в канаве с нечистотами, практически голышом и без единой монетки в дырявом кармане, неплохо прочищает мозги. Не с первого раза, так с третьего. Если есть, что прочищать.

Молодому безземельному дворянину тогда повезло, уличная грязь немного смазала подсохший механизм. Теперь он имеет сомнительное удовольствие полюбоваться на сельские просторы из первого ряда любимейшего театра любого разумного существа. Не то чтобы ему светило узреть что-то новое, но надо же чем-то занять себя в пути, отвлечься от начавшего голодное ворчание живота.

Встреченный по дороге редкий лесок возродил, было, надежду на добычу, но кроме возможности пополнить пустую фляжку и бурдюк - ничего не перепало. Даже завалящей ягодки или гриба путнику не попалось.

'Всё выгребли прожорливые селяне!' - потёр он кончик чуть скошенного набок, острого носа.

Гулко урчащий кошак не обращал внимания на метания хозяина, увлечённо точа когти о несопротивляющееся деревце. Голод мало беспокоил магическое существо, пусть оно и нуждалось, как и прочие живые существа, в материальной пище, потребности были не столь велики. При своевременно пополнении энергии, конечно же. Увы, несмотря на возможность запасать изрядное её количество, способность к самостоятельному восполнению у животного была прискорбно низкой, едва перекрывая естественное рассеивание. По убеждению его создателей, это должно было послужить дополнительной опорой к преданности хозяину.

Оставив в покое измохраченный кусок древесины, окончательно утративший былую форму под острыми когтями, зверь напился из найденного человеком родника и развалился в теньке небольшой рощицы, пока его спутник предавался бессмысленным поискам. Его нюх сразу позволил понять, что ничего съестного под этими кустами-переростками не было уже давно. Если не считать таких же двуногих.

- Ленивая скотина, - привычно буркнул себе под нос путешественник, тычком сапога вырывая кота из блаженной дрёмы. Разыгравшаяся после полудня жара уже немного спала, и можно было продолжать путь, не опасаясь словить тепловой удар.

Отрывисто фыркнув, тот поднялся, как следует потянулся, чуть не сшибив спутника взмахом толстого хвоста и позволил нацепить на себя седельные сумки. Чуть погодя они вернулись на дорогу, ставшую заметно уже и выглядящую почти заброшенной. После небольшой полоски деревьев культурных посадок уже не встречалось, и крестьяне редко забирались так далеко от своей деревни.

Возможно, когда-то давным-давно заросшие дурной травой просторы приносили местным больше пользы, но сейчас они представляли интерес разве что пастухам. Но те, по неизвестным путешественнику причинам предпочитали уводить своих подопечных в другом направлении. Не то чтобы они его хоть сколь-нибудь интересовали.

За всё время до ночной стоянки, им лишь раз повстречались следы разумной жизни. И то был крестьянин на полупустой телеге, ехавший навстречу. У него и получилось разжиться съестным на скудный ужин: немного подсохшего хлеба, кусочек вяленого мяса неизвестного происхождения да несколько отваренных яиц.