Скалка

— Ну-у, я бы так не сказала, — вмешивается Зайцева. И она тут как тут. По ее горящим глазам понимаю, что сейчас выскажется. — Это было… чувственно. Тут многие хотели бы оказаться на твоем месте. Безнаказанно взять и облапать Холодова! При всех. Да это же мечта!

Облапать? Боже мой! Так это выглядело со стороны? Я лапала преподавателя? Его?!

— А меня так потрогаешь, а?

— Нет, меня давай!

— Слышь, а ты ничего так!

На плечо опускается чья-то рука, и я чувствую запах пива. Это явно не наши парни, точно не с курса, может, они учатся, но явно не у нас. Трое здоровых пацанов обступили нас, заслонив от основной толпы. Кто-то уже потянулся на выход, видимо, поверив Холодову, что скоро будет полиция. Вот только ее тут не хватало!

— Эй, парни, это наши девчонки. Валите отсюда, — приходят на помощь Пашка с Ренатом. А я даю себе обещание больше никогда не играть ни в какие дурацкие фанты.

— Да без проблем, мы только познакомиться хотели. Это ж туса, — разводит руками один из незнакомцев и делает шаг в сторону, потом снова поворачивается ко мне и продолжает: — Блондиночка, ты номер оставь, а? Может, пересечемся?!

— Так, валим отсюда. Кастрюли свои потом заберешь! — говорит мне вернувшийся Козлов. Почти все в сборе. — Ментов и правда соседи Сонькины вызвали. Пошли.

Хорошо погуляли на дне рождения! Часу, наверное, у нее не пробыли, а впечатлений теперь хоть отбавляй!

Быстро собираемся, в коридоре толкучка, отыскать свою куртку в этой свалке просто нереально, но каким-то чудом Пашка достает и мою, и Ленкину. Наскоро попрощались с Сонькой, у нее лицо расстроенное, народ и правда стал сваливать, на ходу решая, куда переместиться дальше. Думаю, и Безрукова сама поедет дальше отрываться. Она хоть и божий одуванчик, но шумные компании любит.

На улице прохладно, и это здорово! А то уши горят, щеки горят. Я же теперь ночью не усну. Главное, чтобы девчонки больше с расспросами не наседали. Что тут скажешь-то? У самой внутри все дрожит при воспоминании, как я его трогала. И почему он не прекратил это безобразие? Ведь взрослый человек, не малолетка, и трезвый явно был.

Кутаюсь в куртку, все-таки холодно, а когда еще такси приедет. Колька решил не мелочиться и вызвал нам машину. Все, конечно, не влезем, вон, Пашка с Ренатом уже пошли на остановку, сами добираться будут, а мы с Козловым на такси. В машину, правда, еле поместились. Из нас только одна Дятлова миниатюрная, а вот все остальные…

— Том, ну ты расскажи, а? — Люське явно неймется, а мне ни говорить, ни думать не хочется. Так рада, что уехали с вечеринки, даже кастрюль не жалко. Обидно только, что весь вчерашний день на готовку убила, а мы даже не попробовали ничего, не говоря уже об отдыхе. А я всю неделю этот день ждала!

— Что рассказать? — устало спрашиваю, а у самой в голове пусто. — Подставили меня! А завтра весь курс гудеть будет, как дура Скалкина облажалась. Решат еще, что я…

Я даже слова подобрать не могу.

— Да ладно, там все бухие были, — отмахивается Дятлова и тут же отвлекается на телефон. Ей всю дорогу сообщения приходят. — Ну пошумят немного, но вряд ли громко. С Холодовым мало кто шутить осмелится… Он, кстати, зачем тебя позвал в коридор, а, Коль?

— Сказал валить от Соньки, — нехотя признается Козлов, а я прислушиваюсь к каждому его слову. Всякий раз, когда речь заходит о Ярославе Денисовиче, Козлов будто скукоживается или зло ругается на него. Вообще странно, что англичанин именно его за собой позвал.

— Правда, что ли, полицию кто вызвал? Мы вроде не так уж громко тусили, — пожимает плечами Иваненко. — А больше ничего не сказал? И с чего это он вообще решил тебя предупредить?

Козлов что-то бубнит себе под нос, а я… Колька, прости меня, пожалуйста, но я рада, что теперь и тебя подозревают в чем-то нехорошем. Чувство такое, как если ты списываешь на экзамене, а подозревают другого. У самой-то все равно рыльце в пушку.

— А хрен его знает.

Колька явно что-то недоговаривает, но давить на него сейчас бесполезно. Все, что хочу, — доехать спокойно до общаги и попытаться переварить весь этот вечер. А завтра… даже думать боюсь, как приду на пару по английскому. Как в глаза ему посмотрю.

— Интересненько, а ведь никто пока так и не выложил в сеть, как ты Ярослава нашего обжимала…

— Что?! — вскрикиваю я. Подпрыгнула бы на сиденье, да места нет, мы и так как сельди в бочке. — К-какую сеть?! Нас, что, снимали?

— Ну конечно! — Ленка так удивляется моему вопросу, что даже отрывает глаза от своего телефона. — Все сначала в ступор впали, а потом очухались потихоньку, так что не с самого начала, конечно, но записывали на мобилки многие.

— Когда же еще такое увидишь! — хохочет Люська. — Вот я и удивляюсь, почему до сих пор никто не выложил. Том, Тома, ну ты чего? Расслабься! Это ж круто!