Скальпель судьбы

— Замуж, значит, да? Ну конечно, Даше скоро восемнадцать. И она может вступить в права наследства. Когда же он уже угомонится… Жаль, что у него ещё одной дочери нет, чтобы, так сказать, «упрочить и закрепить»…

Катя прикрыла глаза и с трудом поднялась.

— Спасибо, что сказали, Марина Юрьевна, хотя ума не приложу, где её искать и что могло с ней случиться. Вы, пожалуйста, Иринке передайте, что у меня голова разболелась, неудобно будет перед ней — она вернётся, а меня нет. Я домой поеду, мне подумать надо. Хотя даже не представляю, что теперь делать, где её искать…

— Катюш, а вы вообще с сестрой общались?

Булавина отрицательно качнула головой:

— Нет, я ушла из семьи, когда Даше было семь лет. С тех пор изредка созванивалась и ещё реже виделась только с мамой. После смерти мамы… я пыталась встретиться с Дашей, но в гимназии мне сказали, что наши встречи запрещены отцом. Я смогла передать кое-какие мелочи через одну женщину, она там техничкой работала. И потом несколько раз приезжала, через неё же передавала сестре сладости и записки. Так что… Мы сёстры только по документам, получается. Вы же знаете, что после разрыва с семьёй бабушка мне заменила всех. Если бы не она, даже не знаю, что бы со мной было.

— Ты уверена, что доедешь? Может, такси вызвать?

— Доеду, — вдруг твёрдо сказала Катя. — Мне теперь не только о себе думать надо, но и о Даше.

— Хорошо, только позвони, ладно? И ещё, Кать. Запомни, и я, и мой муж Андрей Витальевич всегда готовы помочь. Хоть в чём, хоть как, поняла? И не стесняйся, если вдруг что-то понадобится. Бледненькая ты очень, давай давление измерим?

Катя слабо улыбнулась и качнула головой:

— Всё в порядке, просто переволновалась. Спасибо вам, за всё спасибо. До завтра, спокойной ночи.

Булавина медленно вышла из кабинета и направилась по длинному коридору, с улыбкой кивая на приветствия дежурных медсестёр. Она зашла в ординаторскую, взглядом пресекая любые вопросы, молча переоделась и вышла из отделения, вскоре завела машину и не торопясь покинула больничную стоянку…

Часть 3

Тринадцать лет назад. Катя

…— Запомни, если ты ослушаешься, можешь забыть о жизни, к которой привыкла! — Булавин Александр Михайлович резко повернулся в сторону всхлипнувшей жены. — Прекрати рыдать, Лида! Это всё твоё воспитание! Что одна, что другая! Совсем от рук отбились!

— Даша-то тут при чём? — мрачно спросила Катя, исподлобья уставившись на отца. — Она совсем ещё ребёнок. Или твои сомнительные делишки тебе дороже нашего с ней будущего?

— Да как ты смеешь так разговаривать со мной? Дрянная девчонка! Я забочусь о твоём будущем побольше некоторых, что внушают тебе мысли о розовых соплях и воздушных замках! Мне неинтересны твои умозаключения по этому поводу, я сказал своё слово — ты выйдешь замуж за Александра Фёдоровича. Точка!

— И тебя совсем не беспокоит тот факт, что этот твой распрекрасный Александр Фёдорович вчера на банкете, в мою честь, между прочим, трахался со своей секретуткой прямо у меня на глазах? А свою будущую жену отдал на потеху своим псам-извращенцам из охраны?

— Не пори чушь! Что за выражения? Не смей впредь так отзываться об уважаемых людях! — возмущённо воскликнул Булавин.

— Александр, опомнись! Этот Кайцев старше Катюши почти в два раза! О каком счастье может идти речь? Если он позволяет себе такое сейчас, то что будет дальше?

— Не смей вмешиваться, Лидия, — вдруг зло прошипел Булавин. — Можно подумать, что тебя вовсе не интересует моя карьера. Ты прекрасно знаешь, моя дорогая, что от Кайцева зависит моё назначение на эту должность! И плевать я буду на «хотелки» недалёкой девчонки, у которой проснулись зачатки плешивого «я», понятно?

— Понятно, — вдруг совершенно спокойно ответила Катя. Она осмотрела комнату, задержавшись взглядом на лицах родителей, и уверенно пошла к двери.

— Если ты сейчас выйдешь из дома, можешь забыть о семье. А также о деньгах и шмотках.

Катя мельком взглянула на побагровевшего отца и открыла дверь.

— Катя, девочка моя! — Лидия Степановна оттолкнула мужа, что цепко держал её за руку, и выбежала вслед за дочерью. — Катя, остановись на минуту! Выслушай меня внимательно.

Она быстро обернулась, чтобы удостовериться, что муж не вышел следом, и зашептала:

— Вот, Катя, возьми. Это моя банковская карточка, пинкод — твой день рождения, сними деньги сегодня же вечером, пока он не заблокировал её. — Она схватила маленькую сумочку, уверенным движением потянула бегунок молнии и вложила в руку дочери ключ. — Запомни, это ключ от банковской ячейки. Там я храню свои драгоценности и деньги. Постарайся сильно не тратиться, если возникнут трудности обратись к моему нотариусу. Ты помнишь Илью Трифоновича, он приходил как-то к нам? Девочка моя, запомни, если со мной что-то случится, ты всегда может найти у него ответы на свои вопросы. И последнее. — Она воровато оглянулась и выдохнула: — Езжай к бабушке. И звони, доченька. Прости меня, если сможешь, за то, что не могу больше ничем помочь тебе.