Скамейка Полли

Кэтрин показалось, что она ослышалась, но мэр и олдермены так просияли, что не могло быть и речи об ошибке: дедушка действительно завещал все доходы от заводов и других предприятий городу!

– «Все мои архивы, научные разработки, патенты, передаются исследовательскому фонду «Кристалл Пэлас», – продолжал нотариус, – так же фонду «Кристалл Пэлас» передаётся здание хрустального дворца с прилегающим парком и всем научным оборудованием»…

Кэтрин внутренне ахнула, но лицо оставалось непроницаемой маской.

– «Принадлежащее мне движимое имущество в Англии распределяется между моими слугами в следующем порядке»…

– Ну, это уж слишком… – прошипела Кэтрин, бледнея.

– …«недвижимость в других государствах отходит фонду попечения о детях, оставшихся без родительской опеки, каковой фонд учреждён мной, надлежащим образом зарегистрирован, и приступает к ведению дел с момента оглашения завещания. Так же фонду попечения о детях отходят доходы с железных дорог, компаний морских и воздушных перевозок, и доходы от управления недвижимым имуществом за исключением майората»…

– «Моей внучке, Кэтрин Луизе Чемберс, помимо доходов с поместья, назначается ежемесячные денежные выплаты в размере тысячи фунтов стерлингов, из лично мне принадлежащих средств, находящихся на банковских счетах. Перечень счетов находится у нотариуса, выплаты производить будет тоже нотариус до достижения Кэтрин Луизы Чемберс возраста 31 года, независимо от того, вступит ли она в законный брак»…

Кэтрин не выдержала. Она встала с кресла, и, наткнувшись на сочувствующие взгляды, поднесла руку к глазам.

– Прошу простить меня, горе слишком велико, мне лучше лечь в постель, – пробормотала наследница, выбегая из зала. Кэтрин трясло от злости: дед всю жизнь готовил её к несметному богатству, а оставил с ненужным баронским титулом, старым домом и нищенским содержанием!

***

– Миссис Перкинс, мэм, молодая хозяйка в библиотеке? Куда подавать вечерний чай?

– Да, Черри, в библиотеке. Милочка, вы ещё не знаете наших порядков. Тихонько постучите, если баронесса не ответит, осторожно войдите и поставьте чай и печенье на журнальный столик при входе. Вам всё понятно?

– Да, мэм, миссис Перкинс.

– Беда с этой новой прислугой, – вздохнула миссис Перкинс, экономка поместья Роузвуд. – Взяли эмигрантку из Северной Америки. Откуда у нас там? Из Филадельфии? Или из Балтимора?

– Она из Вашингтона. – Снизошла до ответа Эльза Томпсон, работавшая в поместье диетологом – не из-за денег, скорее просто для того, чтобы быть чем-то занятой. Мисс Томпсон, старая дева, приходилась бессменному дворецкому барона Чемберса – покойному Эндрю Томпсону – внучатой племянницей. Это обстоятельство позволяло ей держаться выше остальных слуг, приживалка считала себя чуть ли не членом семьи. Особенно теперь, когда сэр Айвен в завещании назначил ей такое же содержание, как и единственной внучке: тысячу фунтов стерлингов.

– Последнее время их такой наплыв, такой наплыв – этих эмигрантов. Особенно после того, как дикси взяли Вашингтон!

– Дешевые, но абсолютно неотёсанные, – вставила Летти, буфетчица, вертевшаяся тут же.

– Уже третья, боюсь, и эта не выдержит, – пожаловалась экономка. – Мисс Кэтрин, после того, как дед лишил её наследства, стала ужасно требовательной. Бесится целый месяц, сначала в библиотеке, теперь вот в дедовском кабинете буйствует. А уж после того, как она нашла ту тайную комнату в башне, с ней совсем сладу не стало!

– Слуги говорят, что она сошла с ума, после того, как её бросил жених, – поделилась последними новостями Летти. – Да вы не переживайте так, сядьте, вот, лучше чайку выпейте. Я налью.

– Аккуратнее со словами, дамы, если хотите и дальше работать здесь, – поджала губы мисс Томпсон. – Как вы правильно заметили, из Америки большой наплыв образованной рабочей силы. А что неотёсанные, то не беда, манеры легко прививаются. Мне кажется, в их грубости есть даже какой-то особый шарм.

Буфетчица и экономка растерянно переглянулись. Летти, решив за лучшее уйти, незаметно выскользнула из кухни.

– Жених её вряд ли бы так расстроил, – заметила старая дева. – И потом – она не сошла с ума, я помню эту девочку с рождения. Наша Кэти всегда знала, чего хочет, и всегда добивалась этого. Беда в том, что она не понимает, чего хочет сейчас.

– Её горничная, – осторожно произнесла экономка, – помните, та норвежка, что проработала у баронессы всего две недели, рассказывала, что она нашла в той комнате, в башне, какие-то записи. Там старый барон оставил зашифрованную карту, где указано место…

– Ой, Бэт, и ты туда же?! – мисс Томпсон всплеснула руками. – Неужели ты веришь в глупые сказки про зарытый в саду клад?..

– Но откуда-то взялось такое огромное богатство… И потом, вы знаете, что леди Кэтрин постоянно читает какие-то тетради?

– Вы забыли, что старый барон был зятем покойного мистера Брауна, а тот был сказочно богат, – Эльза Томпсон свысока взглянула на Элизабет Перкинс. – И хватит этих досужих домыслов, нет ни каких денег! Я была в той комнате в башне – там нет ничего, кроме зеркал. Пустые стены и зеркала.

***