Скандал

– Не знаю. Утром ее нашли мертвой в постели. Очевидно, слабое сердце, так сказал врач, который ее осматривал. Накануне они много работали, переносили какие-то деревья и кусты в саду, она очень старалась. Помогала – такова была моя дочь. И сердце не выдержало.

– Кто был врач, осматривавший покойную?

– Об этом я никогда не спрашивал. Меня переполняла скорбь.

В комнате повисла напряженная тишина. Хейке отключил Магдалену от их разговора, дав команду глубоко спать и ничего не слышать.

– Рискнем? – спросил Хейке Молина. Старик колебался.

– А она выдержит это?

Хейке посмотрел на хрупкое создание в кресле.

– Она очень устала. Ей бы следовало отдохнуть от сегодняшних потрясений. Но сейчас она вернулась в тот день, а в другой раз, возможно, не получится. Может быть, так для нее лучше: одним махом покончить со всем.

– Вот-вот, именно. У нас проблемы, и надо прояснить все до конца, – напомнил полицмейстер.

Хейке понял его и восстановил прерванную связь с девочкой.

– Магдалена. Ночь накануне печального дня, когда тебе не разрешали видеть маму. Ты лежишь в своей кроватке, верно? Расскажи мне об этой ночи! О том, что происходит. Ты спишь?

Личико Магдалены сжалось от страха, дыхание стало коротким и прерывистым.

Они ждали.

– Ну, Магдалена? – прозвучал тихий монотонный голос Хейке. Она всхлипнула.

– Я просыпаюсь. Кто-то кричит. Они переглянулись.

– Это был мамин голос, я узнала его, хотя он был такой странный. Я вылезла из кроватки и поспешила в коридор. Чтобы узнать, не больна ли мама…

Повествование прервалось. Девочка сильно побледнела. На ее лице был написан бессознательный детский ужас.

– Что случилось, Магдалена? Сначала у нее вырвался протестующий стон, словно она всеми силами сопротивлялась. Потом раздался крик:

– Нет! Нет! Нет, я не хочу!

Магдалене опять три с половиной года.

В коридоре было темно. Только маленькая лампа вдалеке у лестницы. Она повернула ручку двери, которая находилась так высоко, что пришлось встать на цыпочки.

Неуклюже заковыляла по коридору. С лестницы по ногам тянуло холодом.

Не осмелилась позвать маму.

Дверь в мамину комнату была приоткрыта. Внутри шепчущие голоса.

Она больше не хотела туда, ей хотелось прочь от всего этого, но чей-то низкий монотонный голос просил ее продолжать, идти дальше. Этот голос не имел ничего общего с коридором в мамином доме, она не понимала, откуда он исходит, не знала никого с таким голосом. Этот голос словно из другого времени, из другого места…

Голоса возбужденно шептались внутри. Похоже на приглушенную борьбу.

– Я так боюсь, мама! Ты больна, мама? Можно открыть? Вдруг они разозлятся? Так противно, когда они злятся, у меня сразу живот подводит. Папа сказал, что мне нельзя заходить в мамину комнату по ночам, даже если я пугаюсь огромной ветки за окном, царапающей стекло. Если там сейчас папа, я не буду входить, он такой строгий.

Вот! Мама снова крикнула. Но так коротко…

«Держи ее крепко!» – говорит один из шепчущих голосов. – «Сейчас не отпускай…»

Я загляну, я должна, вдруг маме нужна помощь…

Нет, но…!

Что они делают с мамой?

Я боюсь, я убегу! Нет, я не могу.

Что это за дама и мужчина? Папы здесь нет…

Я их не знаю.

Они… они положили подушку на мамино лицо! И крепко держат! Мама не может вырваться.

Бедная мама! Они не должны этого делать!

Я не могу пошевелиться. Хочу помочь ей, но не могу пошевелиться. Не могу издать ни звука. Я кричу, но не выходит ни звука. Как странно!

Они выпрямляются. Вздыхают. Смотрят друг на друга.

«Готово», – говорит дама. Какой у нее ледяной голос. У меня во рту холодеет.

Я должна бежать. В коридор.

Они выходят! Я должна спрятаться, они опасны! Под откидной столик…

Кто-то идет по лестнице. Двое.

Это отец и еще кто-то. Дядя Юлиус, у него такой хриплый голос.

Я должна рассказать, что они сделали!

Но не могу пошевелиться. Не смею. Отец будет злиться на меня, он постоянно злится.

Все останавливаются. Прямо передо мной.

«Что такое, черт возьми, – спрашивает отец. – Что вы здесь делаете?»

Незнакомый мужчина нехорошо отвечает: «То, что ты хотел, верно?»

«Я? Не понимаю, о чем ты говоришь! Что вы сделали?»

«То, о чем мы говорили».

«Говорили? – восклицает отец. – Мы ни о чем не говорили».

«Разве нет?»

«Но… вы сошли с ума? Это же просто пустые фантазии!»

«Ах вот как?» – сказала дама. – «Зачем же ты тогда дал мне ключ от своего дома?»

«Но… ты же понимаешь!» – запнулся отец.

«Нет. Поскольку твоя жена постоянно была дома, не имело смысла давать мне ключ!»

Незнакомый мужчина сказал: «Ты ведь не думал застигнуть нас врасплох, а? Слишком рано пришел домой. Или это мы запоздали. Прихватил с собой Юлиуса – для алиби. Вы должны были найти ее мертвой. Но твоя затея лопнула, друг мой!»

Я слышала, как отец повернулся к дяде Юлиусу. «Юлиус! Ты же знаешь, что я тут не замешан. Ты же знаешь, что я весь вечер провел с тобой?»

Голос дяди Юлиуса подозрительно скрипнул.

«В чем это ты не замешан?»

«О Господи! Мы сидели и шутили, эти двое и я, что бы было, если бы я вдруг овдовел. А они приняли все всерьез! Боже, что мне делать? Я умываю руки!»

Дядя Юлиус медлил с ответом.

«Если бы ты овдовел… ты был бы сказочно богат, верно?»