Скандал – не повод жениться!

– Разрешено. Но я бы не рекомендовал вам посещать Ночной город, там можно встретить и других ксиерцев, а для них вы сейчас как красная тряпка для быка. Более того, вы сами захотите пойти за ними – за любым из них.

– Вот же ж, – выругалась я, сжимая кулачки. Попадись мне еще раз этот Кики! Только сейчас я заметила, что крепко держу своего собеседника за руку, не давая отстраниться.

– Об этом я и говорю, – пояснил Танар. – Попробуйте меня отпустить.

Я честно хотела исполнить просьбу, но отпускать чужую теплую руку было до того тяжело, что я вцепилась в нее только крепче. Я попыталась убедить себя, что у меня очень скоро появится замена, более приятная в личном отношении, но руки так и не разжались. Отказываясь слушать свою хозяйку. Всегда знала, что в моей жизни произойдет что-то подобное. Тяжело вздохнув, я обреченно спросила:

– Ваша светлость, что вы делаете сегодня вечером?

В ответ на мои слова Танар прищурился и очень внимательно осмотрел меня с ног до головы, останавливаясь на красном, как свеколка, личике.

– Этим вечером я совершенно свободен, – медленно, чтобы заметить малейшие изменения в моей мимике, проговорил мужчина.

– А как же ваша встреча? – вспомнила я, о чем разговаривали между собой риентанцы.

– Пока вы принимали душ, она отменилась, – пояснил собеседник и прищурился: – Вы уверены, что хотите провести эти часы со мной?

– Да, – коря себя за малодушную слабость, ответила я, зажмуриваясь. – И с Тананом.

– Интересные предпочтения, – насмешливо фыркнул Анфатанар, а я разозлилась.

– Самые обычные! Меркантильные! Вместо одного гида получу двух, – выпалила я все, что успела придумать.

– Нерациональное использование ресурсов, – заметил риентанец и добавил, касаясь свободной рукой моих волос: – Вы высохли, мы можем присоединиться к брату и дяде.

И в этот момент, когда, казалось бы, проблема была уже решена, я вспомнила об одном немаловажном факте.

– Ваша светлость, а окружающие ничего не подумают, если увидят нас вот так?

– Не беспокойтесь. Сюда приходят не для того, чтобы следить за мной. К тому же я прямо сейчас подам жалобу на Альдоана. Для объяснения перед его величеством этого будет достаточно. К тому же на Риентане достаточно ксиерцев и что такое энергетическое выгорание, которое устроил вам Кароалан, знают почти все.

– Спасибо.

– Мари, я не делаю того, что было бы мне неприятно, – напомнил мужчина и открыл передо мной дверь. Освоение резиденции началось. Пусть и на пару часов позднее запланированного срока.

Зал Памяти больше напоминал филиал древнего храма, чем картинную галерею, про которую я подумала, услышав название. Да, здесь имелись картины, но не портреты – пейзажи, изображавшие горы. Множество вершин в различных тонах, как будто художникам заказали сделать целую серию рисунков одного и того же места. На восходе, закате, в сумраке или в полдень – здесь были все времена года и суток. Все нюансы, какие могут быть важны для очень придирчивого зрителя. Того зрителя, что будет сравнивать картины с собственными воспоминаниями.

– Где это? – спросила я, нарушая молчание. Ни дядя Лиран, ни Косичка не проронили ни слова с тех пор, как мы с Анфатанаром вошли сюда.

– Очень далеко, – тихо ответил мой спутник, сжимая ладонь и притягивая ближе. – Помолчите немного, Мари, здесь не принято разговаривать. Не бередите душу, дайте им хоть немного отдохнуть.

Я проглотила уже готовый вырваться вопрос. Помолчать – иногда единственный верный выход, и, судя по тоске, с которой риентанцы смотрели на эти горы, было в них что-то более ценное, нежели просто изображение снежных вершин.

Стараясь не шуметь, я медленно повернулась, чтобы взглянуть на другую стену. Но ничего, кроме гор, не было и там. Только картины, подставки для ароматических палочек и сами палочки различных цветов. Присмотревшись, я поняла, что перед Лираном уже лежит один только хвостик, а перед Косичкой еще медленно тлеет огонек.

Танар прошел дальше, к сумеречным полотнам, и раскрыл новую пачку, извлекая оттуда свой аромат. Дождавшись, пока потухнет огонек у Танана, риентанец зажег свою палочку и замер, вдыхая полной грудью и глядя в прямо в центр картины. Не удержавшись, я вдохнула вместе с ним.

Я никогда не была на вершине гор: страх не позволял записаться в группу альпинистов. Перед глазами всегда проносились картины неудачных попыток, распластанные тела, живые, но обреченные люди, зажатые между ледниками. И пусть все смеялись, говорили, что с нынешней страховкой упасть невозможно – я знала случаи, когда и страховка не спасала. Особенно в заповедных горах, где запрещено любое вмешательство в структуру великанов.

Но сейчас я стояла на вершине. Я видела мир, раскинувшийся внизу. Крошечные живые точки, с муравьиной скоростью расползающиеся по всей доступной им территории. Я чувствовала гнев, едва ли не животную ярость на этих бесполезных созданий, уродовавших мои земли. Мне хотелось уничтожить их всех, заставить перестать ходить, ползать по моей земле, заставить убраться оттуда, заставить заплатить…