Скандал в шелках

Но она-то прекрасно чувствовала его горячие губы. И чувствовала его огромное мускулистое тело… а также его запах, действовавший на нее подобно опиуму, убивший ее волю к сопротивлению и способность мыслить.

Она сдалась. Расплавилась на его груди. Губы ее приоткрылись, а поцелуй становился все более страстным, жгучим и опасным. И все исчезло, оставались лишь ощущения, которым не было названия, хотя они и заставляли ее сердце колотиться все сильнее. И ощущения эти перемещались все ниже – туда, где им не полагалось быть. Но все же они охватывали ее все сильнее, пробуждая голод, пробуждая непреодолимое влечение…

Наконец кулаки ее разжались, и пальцы вцепились в плечи графа, потому что иначе она просто упала бы и…

Он подтолкнул ее к стене, все еще держа в плену поцелуя, и она, трепеща, прислонилась к холодным кирпичам, но все тело ее по-прежнему было восхитительно теплым. Граф тоже оперся о стену, и Софи вдруг почувствовала, что наклон его головы изменился. Теперь его поцелуй стал еще более жарким, а губы, казалось, обжигали.

Внезапно, она услышала какой-то звук… Далеко ли? Ах, не имеет значения! Но звук стал громче. И кто-то откашлялся.

Софи распахнула глаза, и в тот же момент Лонгмор отстранился. Почти не поднимая головы, он обернулся на шум.

– Прошу простить, ваша милость, – раздался чей-то голос.

Граф нахмурился и проворчал:

– Не видите, что я занят?

– Да, ваша милость, но…

– Ааааа! – Софи толкнула Лонгмора в грудь. – Будьте вы прокляты! – Она снова его толкнула и прошипела: – Проваливайте…

Лонгмор сделал глубокий вдох и медленно выдохнул. После чего так же медленно отступил на несколько шагов. Он был ужасно возбужден и никак не мог прийти в нормальное состояние. Но это еще полбеды. Гораздо труднее стало думать, потому что голова приятно отяжелела. Чуть прищурившись, он рассматривал виновницу своего нынешнего смятения. Софи была слегка растрепана. Шляпа же сбилась набок, губы распухли, а глаза широко распахнулись. О, она была прелестна!

– Я просто прощался с вами, – проговорил граф хрипловатым голосом.

– Это вы называете прощанием?

– Я оставляю вас здесь. С ее милостью. Можете часами обмениваться с ней мнениями о высоких чувствах.

Софи рывком развязала бант под подбородком, размахнулась и ударила его шляпой. Сначала в грудь, потом по руке, потом снова в грудь. И гордо удалилась. Шляпка, свисавшая с пальцев, ударялась о юбку, а бедра изящно покачивались.

– Без меня вы заблудитесь! – крикнул ей вслед граф.

– Сомневаюсь! – бросила она, не оборачиваясь.

Лонгмор пожал плечами и стал поправлять свою шляпу. И тут заметил, что дворцовый служитель был все еще здесь – стоял в нескольких шагах от него с абсолютно бесстрастным видом.

– Вы что-то хотели? – спросил Лонгмор.

Служитель глянул в сторону окна. Сквозь волнистое стекло виднелась темная фигура.

– Леди Флинтон весьма строга, милорд, – как бы извиняясь, пояснил служитель. – Очень расстраивается из-за того, что называет «аморальным поведением». Велела мне положить этому конец.

Лонгмор приподнял шляпу и поклонился фигуре в окне. После чего пошел следом за Софи. Как он и ожидал, она свернула не туда. Он нашел ее в Часовом дворе. Похлопывая шляпкой по юбке, она осматривала астрономические часы.

– Вы сказали, что ударите меня ножом, если я снова вас поцелую, – прошептал он.

Софи холодно взглянула на него.

– Я искала оружие, но похоже, все уже разобрали.

– Отвести вас в кордегардию? Тамошние стены увешаны пиками, копьями и другим холодным оружием.

– Да, пожалуйста, – кивнула модистка.

– К сожалению, у нас нет времени. Нужно найти мою сестру.

Лонгмор попытался взять девушку за руку, что оказалось не так-то легко; пальцы скрывались в широченном рукаве, так что пришлось сжать ее запястье. Он уже хотел поцеловать ее пальчики, но побоялся, что снова не сумеет сдержаться, – а они и без того потеряли много времени. Не совсем зря, конечно, но все же…

Лонгмор решительно повел Софи прочь, и она не сопротивлялась. А жаль… Он был не против еще одной «схватки».

Но нет, им пора в путь!

– А я подумала, что вы собираетесь оставить меня здесь, – сказала вдруг Софи.

– Вы отговорили меня… несколько минут назад. Когда прислонились к стене под окном некой леди Флинтон.

– Да, кстати, о той сцене…

– Прекрасно! – оживился Гарри. – Нужно обсудить это прямо сейчас!

– Разумеется. Но сейчас я полностью одета, так что не пытайтесь заявлять, что я почти голая.

– Я не нуждаюсь в предлогах, – отрезал граф. – Однако же… Вполне возможно, что сейчас на вас слишком много одежды.

Софи ответила раздраженным взглядом. Хорошо ему знакомым. Люди постоянно смотрели на него так. Но на сей раз такой взгляд графу понравился.

– Единственной открытой частью вашего тела оказалось лицо, – продолжал он. – А губы все время двигались. Поэтому пришлось вас поцеловать.

– Интересно, почему до сих пор ни одна женщина не ткнула вас ножом? – прошипела Софи.

– Я слишком проворен и всегда успеваю увернуться.

Девушка отвернулась и взглянула на часы.