Скандальная репутация

Он был страшен. И он приближался. Она хотела проскользнуть к трапу, но Кейн обогнал ее и загородил проход.

— Значит, я лицемер? Подхалим? Льстец? Лакей твоего отца? — Он говорил мягким голосом, в котором отчетливо слышалась угроза. Указательным пальцем он приподнял ее подбородок. — И ты думаешь, страх перед твоим отцом остановит меня, если я захочу получить то, что меня достаточно заинтересует?

Именно это Шеннон и хотела слышать. Но сейчас с ужасом ждала ответа. Лучше бы ей держать язык за зубами. Он провел большим пальцем по ее нижней губе, возбуждая ее, хотя этот жест должен был ее унизить.

— Ты со всеми кавалерами обращаешься как с игрушками? Думаешь, что играть с желаниями мужчин безопасно?

Конечно же, она так не думала. Но страх заглушало гораздо более сильное чувство. Шеннон была возбуждена. Она ощущала его запах, смотрела в потемневшие, с расширенными зрачками глаза и отдавалась во власть его сексуальности. Она никогда еще такого не испытывала ни с одним мужчиной. Ее желание было чрезвычайно сильным, одурманивающим. Она поняла, что он испытывает то же. Его учащенное дыхание было лишним тому доказательством.

И это холодный, сдержанный Кейн! Значит, он не так уж непобедим, как она считала. Внутренне она торжествовала.

— Поздравляю тебя, — выдохнул он. — Ты убедилась в том, что я всего лишь человек. А теперь иди и надень что-нибудь, а не то я забуду про свою сдержанность и покажу тебе, как шутить с дикими зверями.

Униженная Шеннон завернулась в полотенце и спустилась к себе в каюту.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Это было чудесное солнечное утро с чистым голубым небом. К обеду небольшие пушистые облачка начали появляться на горизонте.

Шеннон, закрыв глаза, сидела в шезлонге, купалась в солнечных лучах. Кейн оставил штурвал и пошел на камбуз. Яхта плавно скользила по волнам.

После унизительной утренней сцены она всем своим видом показывала, что не хочет с ним общаться больше, чем это необходимо. К ее удивлению, он не настаивал, дав ей возможность насладиться одиночеством. Шеннон могла не разговаривать с ним, но не могла не смотреть на него. Она лежала в шезлонге уже сорок минут и все это время украдкой бросала взгляды на его широкие плечи, на его стройную мускулистую фигуру.

Еще она поймала себя на мысли, что снова думает о той женщине, которая была до нее на борту. Почему она осталась в Барселоне? У них было что-то серьезное? Наверное, она — одна из немногих, которую он взял с собой в деловое путешествие, чтобы она развлекала его. Должно быть, женщины выстраиваются в очередь, чтобы попасть к нему в постель.

— Держи. Я принес тебе холодненького.

Увлеченная своими мыслями, Шеннон открыла глаза и удивленно посмотрела на Кейна. Он стоял над ней и держал в руках два стакана с какой-то красной жидкостью. В них призывно позвякивали кубики льда.

— Спасибо, — пробормотала она, беря один стакан.

Он сел на скамейку рядом с ней.

— Там фруктовый сок, настойка и капелька гренадина. Ничего особенного.

В отличие от тебя, хотела сказать она, но промолчала. В простой белой футболке, стройный, подтянутый, мускулистый, с мощным торсом, он выглядел как бог. Шеннон подумала о том, каково это — ощутить прикосновения, ласки его сильных рук... Она попробовала пунш, очень вкусный и освежающий.

—Как ты себя чувствуешь? — спросил Кейн.

Ей было неудобно под его пристальным взглядом. Она поправила белую накидку — что-то вроде пончо, с широким вырезом, обшитое бусинками по краям. Обычно Шеннон загорала в более откровенном наряде. Но это было все, что нашлось в гардеробе. Она ни за что не согласилась бы надеть купальник, который принадлежал его подружке, а загорать при Кейне в трусиках и лифчике все же неприлично.

Она не ответила.

— Должен сказать, ты выглядишь лучше. У тебя даже появился румянец.

— Чего ты хочешь? — Она отвернулась от него и разглядывала маленькие белые домики на заросшем деревьями холме. — Чтобы я тебе помогла с яхтой? — Шеннон сама понимала необоснованность своих упреков: Кейн не просил ее о помощи и вряд ли стал бы это делать.

— Не притворяйся, что тебе не нравится здесь, — сказал он, удивленный ее несправедливыми обвинениями. — Ты так чудесно плавала утром с дельфинами...

Черт! Он все время будет напоминать ей? И зачем только она это сделала?

— Я стараюсь наслаждаться в любых обстоятельствах, — заявила она, чтобы его мнение о ней не изменилось. Разве не это он ожидал от нее услышать?

Хотя Шеннон должна была признать, что действительно, благодаря солнцу и морскому воздуху, чувствовала себя гораздо лучше, чем в последние недели.

— Чем ты занималась в Милане? — Кейн отхлебнул из стакана. — Наслаждалась?

Ее рука со стаканом остановилась на полпути ко рту. Она ошеломленно посмотрела на него.

— Как ты узнал, что я была в Милане? — осторожно спросила Шеннон.

Похоже, Кейн не обратил внимания на ее смущение. Он сидел, непринужденно откинувшись на спинку скамейки, и потягивал пунш.

—Я искал тебя. Очень долгое время. Наконец вышел на твой след в Милане. Но домовладелец сказал, что ты давно уехала. Куда ты отправилась, Шеннон? — настойчиво поинтересовался он.