Скандальная связь

– Да, именно! На обратной дороге заеду в супермаркет и куплю для тебя пару пачек. Ладно, – вздыхаю. – Пусть у нас обоих сегодня будет день вседозволенности. Я напьюсь, ты наешься всякой дряни. А завтра продолжим трудиться. Состыкуемся вечером, как согрешим. Если Измайлов и Асадов начнут обижать и издеваться, звони. Вернусь и всех разгоню. А потом поеду к Патрику и вот здесь, – показываю на левое плечо, – попрошу набить себе изображение Халка. Как думаешь, мне пойдет? 

Эрик улыбается еще шире. Отрицательно качает головой.

Высказав все, что накопилось, собираюсь уйти, но везунчик вдруг берет меня за руку и сажает к себе на колени. Я тут же вскакиваю как ошпаренная. 

– Ты что делаешь? Добиваешься моей смерти? Тебе рано еще такие нагрузки! 

– Сядь, пожалуйста, обратно. Мне не больно. – Эрик снова начинает выразительно хмуриться. 

В этом он определенно преуспел. Залом между бровями такой глубокий, что, похоже, придется обращаться к пластическому хирургу, чтобы его убрать.

– Потому что ты выпил недавно обезболивающее, – говорю я. 

– Вернись на колени, – спокойно, но жестко повторяет он свою просьбу. – К тому же я сейчас в корсете. 

Размышляю с полминуты, а затем сажусь обратно, не переставая наблюдать за красивым, но измученным лицом везунчика. Тоже устал. Это заметно. Глажу короткий ежик его волос, ощущая, как по венам растекается нежность. Целую в колючую щеку. 

– Самое сложное позади, – тихо произносит Эрик, утыкаясь лицом в мою шею. – Это остаточные явления. Через пару дней закончу глотать часть колес и более-менее вернемся к прежнему образу жизни. Потерпи еще немного, Рин.

Будь моя воля – выкинула бы всю его аптечку в мусорку. 

– К прежнему? Ты о чем? 

– О том. – Он лезет руками под домашнее платье, целует за ухом, вызывая рой мурашек. – Думаешь, навсегда сверху останешься и будешь безнаказанно зубоскалить? Я в режиме экономии сил, но еще чуть-чуть, и берегись. Оторвусь за месяцы жестокого деспотизма. Возмущаться по другому поводу начнешь.

Везунчик обнимает и глубоко целует. Жадно. Напористо. На смену нежности приходят другие чувства, жаркие, обжигающие... Ну да, в движениях у Эрика есть ограничения, как и в позах, но с сексом у нас проблем нет. На этом и выезжаем в особо напряженные моменты. Везунчик такое умеет вытворять  языком во рту, а иногда и ниже... Это нечто. 

Эрик прижимает меня к себе, шумно дышит, уже знаю, чем сейчас все закончится: мы отправимся в спальню. Но стук во входную дверь рушит планы. Я дергаюсь в руках везунчика, цепляясь пальцами за широкие плечи.

– Похоже, ребята пришли… 

Эрик неотрывно смотрит на мой влажный рот и не выпускает из объятий, пока стук не повторяется. 

Я слезаю с колен Эрика и иду открывать дверь. Но на пороге, вместо Измайлова и Асадова, которые должны были прилететь из Мюнхена, вижу его отца. 

– Артур Ремович... – удивляюсь я. – Добрый вечер.

– Добрый, Регина. 

Несколько мгновений не свожу с него глаз, а потом пропускаю в квартиру. 

– Я ненадолго, бумаги кое-какие завез. В настроении? – кивает Багдасаров в сторону гостиной. 

– Сегодня не особо. Но… старается. 

Отец Эрика внимательно рассматривает мое лицо, слегка улыбается и идет к сыну. Бросив взгляд в зеркало, которое висит в прихожей, я заливаюсь краской. Губы покусанные, глаза горят, волосы взлохмаченные. Еще и дверь долго не открывали… Ладно, плевать, что подумал Артур Ремович. Влечение между мужчиной и женщиной – естественная вещь. Тем более мы живем с Эриком вместе.

Направляюсь в спальню и приступаю к сборам. В клуб я, конечно же, не пойду, но везунчик пусть думает все, что ему заблагорассудится. Полезно чуть-чуть понервничать. Давно я встрясок ему не устраивала – всё он мне. Пора бы и местами поменяться. Да, Эрик предупреждал, что нас ждет тяжелый период, но еще ни разу мне не захотелось его на кого-либо скинуть. И не захочется. Задушить, каюсь, мелькает желание, как несколько минут назад, когда он тарелку отодвинул и недовольно сморщил лицо, но это быстро проходит.

Слышу, что в квартире появились Измайлов и Асадов. Мужчины о чем-то громко разговаривают, и тепло становится на душе, что у Эрика есть такие друзья и поддержка. Быстро наношу макияж, надеваю платье и заглядываю в гостиную, чтобы поздороваться с Пашей и Динаром. Замечаю, что Артур Ремович собирается уходить, и мы вместе покидаем квартиру, оставляя троицу в гостиной. 

– Регина, тебя подвезти? – уточняет Багдасаров. 

– Нет, спасибо. Меня Витя ждет внизу. 

Мы спускаемся в лифте на первый этаж. Артур Ремович провожает меня до белого седана и просит задержаться на минуту. 

– Тяжело с Эриком? – спрашивает, не сводя пристального взгляда.

– Когда он находился в реанимации и в себя долго не приходил – вот это было тяжело, а сейчас нет.

– Да-а, – грустно тянет Багдасаров. – За последний год Эрик часто заставлял нас всех волноваться. Да и Ян, честно говоря, недалеко от него ушел. Проблемные у меня парни, но я ими все равно горжусь.