Скандальный Альянс

Закрываю глаза и последнее, что вижу – двух самых важных мужчин в своей жизни, находящихся сейчас рядом со мной. Наверное, я тоже ни о чём не жалею.

Дерик, как и сказал, пробыл с нами до раннего утра. В три ночи Нандо был уже голоден, и я выдержала очередной пристальный взгляд на моей груди и сосках. Во второй раз, пробудившись от крика Нандо, я уже не увидела Дерика, а только ювелирную коробку приличного размера с запиской.

«Это фамильное ожерелье. Оно принадлежало моей матери. Теперь оно твоё. Ты мать моего сына, наследника Альоры».

Качнув головой на такие сухие и официальные слова, доставшиеся мне, я даже не стала открывать подарок. Как, в принципе, и тот, что Дерик привёз на четырнадцатое февраля. Мне никогда не будут важны эти бездушные камни настолько же, насколько близость Дерика. Только вот их мне постоянно суют, словно они заменят пустоту в сердце.

Нас с Нандо выписали домой, где нас ждал сюрприз. Так как я попросила никого не приходить, а дать мне время, чтобы привыкнуть к сыну и к своему новому состоянию, то все пришли посмотреть на ребёнка именно в день выписки, когда я уже была не выспавшейся, уставшей и с огромной грудью полной молока. Мне пришлось выдержать всё это, потому что приехал даже Ферсандр и преподнёс мне и Нандо очередные фамильные украшения. Помимо этого, подарками, цветами и едой был заставлен весь дом. Клаудия не выпускала из рук Нандо. А также мне нужно было подписать документы о совместной опеке над ним, которые оставил Дерик перед отъездом. Помимо этого, пришёл священник, чтобы лично при мне внести в церковную книгу дату появления наследника, как и имена его родителей. И на этом бумажная работа не закончилась.

Калеб чуть ли не каждый день приезжал ко мне и привозил от Дерика для ознакомления всё новые и новые условия опеки над Нандо. Видимо, в очередной раз, гормоны начали играть у всех, кроме меня, потому что постоянные гости, вечное присутствие Клаудии, документы, сюсюкающийся Герман, начали меня порядком напрягать.

Прошла всего неделя со дня появления сына, но мои нервы уже на пределе. Я сквозь зубы терплю Клаудию и её советы по уходу за ребёнком. Встречаю врача и сжимаю кулаки, когда Клаудия называет Нандо своим сыном. Меня это жутко бесит. Он мой. Но сказать об этом и обидеть королеву я не могу, только забираю у неё сына и запираюсь в детской, чтобы якобы покормить его, на два, а то и на три часа, лишь бы не видеть её. Клаудия уезжает, её сменяет Герман или Инга. Если первый немного понимает моё состояние и не особо лезет, только перечисляет, чему научит будущего крестника, то Инга вопит каждый раз, когда ребёнок какает или срыгивает. Тем самым она ещё больше натягивает мои нервы, а за ней Дин, кривящийся от вони или пытающийся отыскать недостатки в моём сыне. Далее появляется Мег и умоляет меня дать ей понянчиться с малышом.

В итоге к концу второй недели у меня дёргается глаз, и я открыто рычу на всех. Я не могу спокойно провести время наедине с собственным сыном, потому что он постоянно пребывает на руках чужих людей, и это ему явно не нравится. Из-за всего этого он становится нервным и не спит по ночам, вынуждая меня непрестанно качать его и чуть ли не падать с ног от усталости. Единственный человек, которому резко стало всё безразлично это – отец ребёнка. Сначала я отправляла ему фотографии, и он даже отвечал благодарностью на сообщения. Теперь же всё закончилось. Дерик затих. Конечно, я должна понимать, что он занят и постоянно находится на каких-то встречах, но мои гормоны проснулись и требуют внимания только от него. С этим я тоже борюсь.

Четвёртая неделя для меня превратилась в ад, ведь приближается день крещения, и меня буквально рвут на части. Бесконечные ругань и споры по поводу того, кто будет крёстным; Клаудия со своими рюшечками и ужасными игрушками; педиатр, убеждающий меня, что мне стоит прекратить нервничать, иначе пропадёт молоко. Советы. Советы. И ещё раз советы. Меня тошнит от всего. Я готова схватить сына и сбежать из страны, только бы никого не видеть.

Тайна рождения наследника сохранена. Никто не подозревает, что он сын Дерика, а последний, видимо, абсолютно об этом забыл. Но ничего, я держусь. Крёстными сына стали Герман и Мег, я даже не лезла туда, потому что мне хватило ада, в который они превратили мой дом.

Меня вынудили запереть все ворота, включить сигнализацию и угрожать им, что если хотя бы кто-то появится, то я исчезну. Мои нервы сдают.