Скандальный Альянс

Я то плачу, то, как безумная, ношусь по дому, то жалею себя. Я осталась одна с Нандо, и, как оказалось, что это довольно сложно. Из-за моих, порядком потрёпанных, нервов он практически перестал спать, плохо ест и постоянно орёт. Каждую минуту я словно в аду. Мне не нужна ничья помощь… нужна только от одного. От Дерика. А он пропал. Только с моих радаров. Эни сочувствует мне и старается как-то поддержать, а вот Сабина лишь изредка присылает странные картинки, которые меня должны якобы рассмешить. Она ещё не приходила посмотреть ребёнка, не поздравила меня, и насколько я знаю от Эни, её вызвал Дерик, чтобы она находилась рядом с ним на официальных ужинах. Интересно, как я должна себя при этом чувствовать? Конечно, паршиво. Всё это сказывается на Нандо. Я понимаю, что изменить ничего не могу. Я сделала так, как хотел Дерик. Теперь ему волноваться о наследнике не нужно, зато развлекаться можно. А я? Я мать-одиночка со взвинченными нервами.

За неделю до дня рождения Дерика я всё же впускаю в свой дом Германа, шокированного синяками под моими глазами и бардаком в доме. Но он молча берёт и помогает мне. Прибирается, забирает Нандо и даёт мне время побыть одной в тишине.

Я, наконец-то, спокойно проверяю почту и разгребаю письма, принимаю ванную и наслаждаюсь тёплой водой, а не холодным душем в течение двух минут.

– Он спит, – говорит Герман и ставит передо мной тёплый чай и сэндвичи.

Благодарно ему улыбаюсь.

– Ты как?

– Хреново. Устала настолько, что готова нанять няню для него и для себя. Меня словно выжали за этот месяц, а ещё мне пришло приглашение на празднование дня рождения Дерика. – Кладу пригласительный на стол.

– Он закончил турне сегодня, но сказал, что задержится в Ницце, чтобы немного отдохнуть.

Криво усмехаюсь и качаю головой.

– То есть сын ему не нужен? Вот так он стремится проводить с ним время, – шепчу я.

– Реджина, ты не услышала меня. Он возвращается в Альору раньше запланированного времени. В последний месяц он старался быстрее всё закончить именно для того, чтобы быть рядом с сыном.

– Правда? – с надеждой спрашиваю его.

– Да. Всё наладится. Сейчас Нандо выйдет из постоянных стрессов, в которые мы же его и загнали, и всё успокоится. Дерику важен его сын. Он появится, тем более ты приглашена на его праздник. Это будет просто семейный ужин. Дерик надеется, что ты возьмёшь с собой сына.

– Он ещё мал для такого. Поэтому мы, скорее всего, останемся дома. Я напишу ему поздравление на открытке…

– Ты не можешь. Ты должна прийти.

– Герман, посмотри на меня. Я в ужасном состоянии, и явно, что меня в таком виде, не пустят даже на порог. Сносить унижения я не хочу и не буду. Теперь у меня есть сын, который намного важнее какого-то дня рождения, – резко осаждаю его.

– Что ж, твоё право, но Дерику будет неприятно, – поджимает губы Герман.

– Ничего, переживёт. Тем более у него есть Сабина, – едко фыркаю.

– Ты снова за своё? Сабина – ширма для Дерика, и всё. Между ними ничего нет.

– Мы просто об этом не знаем, и это, вообще, не наше дело. Я смирюсь, но Дерик обязан уделять внимание ребёнку. Это всё, чего я хочу. Я подписала все эти бумажки, где сказано, что у нас с ним совместная опека над Нандо. Это означает, что он должен отдавать ему столько же, сколько и я. А в последнее время от него даже сообщения не дождёшься. Уж прости, но я не поверю, что он настолько занят. Ответить на сообщение – дело двух секунд. Он этого не хочет. Если так пойдёт и дальше, то мне придётся напомнить ему о том, что он отец и пусть страдает так же, как и я. Это нечестно, – ударяю ладонью по столу.

– Слушай, я понимаю, что ты устала, и тянуть ребёнка одной сложно, но не будь настолько категорична к Дерику. Он приедет и найдёт время. Он не такой плохой, каким ты его сейчас хочешь выставить. Мне, к слову, тоже неясна причина холода между вами в последнее время, но, видимо, он тоже вымотан. Дай вам обоим время прийти в норму.

– Конечно, у него нет забот, как у меня…

– Он заботится обо всей стране, а не об одном младенце!

Открываю рот, чтобы накричать на Германа и высказать всё, что думаю, но не позволяю себе этого. Он прав. Я просто законченная, обиженная эгоистка. Сама всех разогнала.

На глаза непроизвольно наворачиваются слёзы. Герман придвигает ближе стул и обнимает меня.

– Поплачь. Ты вся на нервах, Реджина. Подумай о ребёнке. Он чувствует твоё настроение. Поплачь, в этом нет ничего зазорного.