Скандерия (СИ)

— Тоже зря. А, ну да. Ты же её фанатка.

— Она хорошо пишет. И потом, все знают, что род на самом деле дворянский.

— Двести лет прошло, дворян давно уж нет. А эти всё кичатся своей типа голубой кровью, а кому похвастаться нечем — те выдумывают.

— А вы не выдумываете? — спросил Истомин, стараясь, чтобы голос звучал как можно мягче, хотя очень хотелось влепить Дине подзатыльник.

— В смысле? — Дина смотрела на него выпученными глазами. Модные очки в толстой ядовито-зелёной оправе делали взгляд глуповатым.

— В смысле, — поддержала валеолога Соня, — ты сама и не Ашкинази, и не Ростова, и даже не Леопольдина.

— Ну и что, — пожала плечами не-Леопольдина. — Да, я себе придумала псевдоним, но я же не кричу, что у меня какие-то предки-аристократы.

— А как вас по-настоящему зовут? — спросил Истомин. Многие студенты свои работы подписывали вымышленными именами.

— Карина.

— Почему вы решили сменить имя? Оно хорошо звучит.

— Не хочу, чтобы мне хоть что-то напоминало о нашем РП. — Дина фыркнула. — Ненавижу это место. Одно быдло, которому плевать на всё, что дальше их носа. Спалить бы их всех.

— Ну зачем ты так, — с упрёком сказала Соня.

— А затем! Ненавижу эту дыру! Чтоб она провалилась!

— Вы злитесь на тех, кто живёт в вашем родном посёлке, — сказал Истомин, еле сдерживаясь, чтобы не наговорить резкостей. — И злитесь на тех, кто учится с вами здесь.

— Ненавижу и тех, и других. Посёлок — выгребная яма, люди там слишком тупые, чтобы сбежать. А здесь одни уроды с раздутым самомнением. Бездарности, которым родители покупают славу.

— А стипендиаты? — спросила Соня.

— Ну, с этими ещё можно о чём-то поговорить.

У Дины запиликал коммуникатор, и она, быстро попрощавшись, вскочила и убежала. Соня тоже поднялась.

— Вы не думайте про Дину… Она вообще-то ничего.

— Да, — Истомин улыбнулся, ожидая, когда его оставят в одиночестве. Почему-то после общения с Диной всегда хотелось вымыть руки.

— Я пойду. — Соня всё мялась. — Спокойной ночи.

— И вам. — Истомин выжидающее смотрел на Соню, которая всё переминалась с ноги на ногу, как будто хотела что-то сказать.

В конце концов, она, кажется, решилась и даже сделала судорожный вдох, будто собираясь что-то выпалить, но потом одёрнула себя и убежала.

Глава 15

Близился апрель, но снег не торопился сходить. Погода стояла холодная и пасмурная. Приближались экзамены. После десятого курса студентам предстояло сдать Единые выпускные экзамены общеобразовательного стандарта и пройти испытания для поступления на университетские ступени. Так что многие отложили свои кастинги-съёмки-концерты и проводили в Гимназии больше времени, чем дома.

— Как успехи? — спросила Ева Астру после занятий, когда ребята собрались в библиотеке за длинным столом с двумя скамьями по обеим сторонам.

— Какие успехи? — последние десять минут Астра смотрела в пространство.

— Ну, твоей маме удалось что-нибудь выяснить про этого Правдоруба?

Пару дней назад Правдоруб, до этого молчавший почти три недели, разбросал по Гимназии новый выпуск. Итогом стали: срыв Грибницкого прямо на лекции, тяжёлая депрессия Тони, закончившаяся попыткой самоубийства, и публичная истерика Арнольда.

Последствия статей в свою очередь привели к очередным проверкам в Гимназии. В телешоу шутили, что скоро в Гимназии появятся штатные Инспекторы.

— Нет, — вздохнула Астра. — Пока ничего.

— Ты из-за этого такая грустная? — спросил Хуберт, выглядывая из-за огромного фолианта с пьесами Шекспира.

— Нет. Вообще-то… — Астра задумчиво разглядывала свои ногти. — Никита сделал мне предложение.

— Ух ты! Поздравляю! — улыбнулся Хуберт.

Ева взвизгнула и прижала ладони ко рту. Библиотекарь грозно выглянул из-за стеллажа.

— Простите, — шёпотом сказал Ева, часто размахивая руками у лица, чтобы не заплакать. — Когда свадьба?

— После экзаменов, — сказала Астра, остановившимся взглядом глядя в никуда.

— Что-то ты, кажется, не особенно счастлива, — осторожно предположила Валя.

Повисло молчание.

— Кто пойдёт со мной навестить Тоню и Грибницкого? — спросила Агнесса.

Все, сбросив оцепенение, зашевелились.

— Как там старик? — спросил Хуберт, теперь делавший цветные закладки в томе литературной критики.

— Уже лучше, — сказала Агнесса, складывая свои книги в аккуратную стопку.

— Не понимаю, чего это он так, — проговорила Лиза, потягиваясь после долгого сидения за столом. — Все знали, что жена младше его на тридцать лет, и что она была его студенткой, и что дети у них искусственные.

— Они не искусственные, — сказала Валя. — Искусственное оплодотворение…

— Да-да, можешь не продолжать, — замахал руками Хуберт.

— Я думаю, дело не в конкретной статье, а в ситуации в целом, — Агнесса описала руками шар. — Все нервничают. Правдоруб многих доконал. Да ещё та история с нашей поездкой.

Все взгляды устремились к Лизе, носившей теперь исключительно плотные колготы или брюки.

— А вот интересно, — сказала Ева, грызя стилус, — как это Гриб уговорил свою жену выйти за него. Помните, она ведь вполне себе ничего, а в молодости, наверное, вообще красоткой была. А Гриб… не обижайся, Несс, мы знаем, как ты его любишь, но, согласись, он страшноват.