Скандерия

Истомин читал пасквиль во время очередного дежурства в общежитии. Днём он разговаривал с матерью, которая сообщила последние новости. Бэлла, дочь Вики, находилась в перевернувшемся омнибусе и сейчас лежала в реанимации.

Все расходы на лечение взял на себя концерн, детей с самыми серьёзными травмами отправили в столичные клиники, но Бэлла пока оставалась в РП-8.

Истомин любил племянницу. Она напоминала ему Вику в детстве, когда та ещё не пристрастилась к яркой косметике и ночным прогулкам. Винить Русакова в том, что случилось, казалось глупым. Этот человек, конечно, не вызывал симпатии, как, впрочем, и его дочь, но ведь не он лично устроил аварию. Истомину не нравился надрывный тон пасквиля, тем более что некоторые из описанных идей вбрасывались уже не в первый раз.

После смены, несмотря на позднее время, Истомин решил пройтись. Недалеко от детской площадки, разделяющей ряды дуплексов второго сектора и участки коттеджей первого, он увидел знакомые фигуры. Даже в опустившейся темноте весенней ночи силуэты узнавались безошибочно.

– Чем вы занимаетесь? – спросил Истомин, подойдя ближе.

Соня и Дина дружно обернулись. Но вместо лиц Истомин увидел только цветастые балаклавы.

– А, это вы, – с облегчением вздохнула Дина. – Мы листовки расклеиваем.

Действительно, на близлежащих столбах и заборах белели пластиковые листы.

– И что это? – спросил Истомин, жалея, что не пошёл сразу домой.

– Петиция против загрязнения окружающей среды «Русаром», – сказала Дина, засовывая листовку в почтовый ящик одного из коттеджей.

– Только «Русаром»? – спросил Истомин. – Больше никто окружающую среду не загрязняет?

Дина повернулась, очевидно, с намерением ответить что-то резкое, но Соня её опередила.

– Я знаю, там была ваша племянница, – сказала она сочувственно. – Мне очень жаль.

– А, да. Мне тоже жаль, – сухо подхватила Дина и двинулась к следующему почтовому ящику.

– Как она? – всё так же приторно-участливо спросила Соня.

– Опасности для жизни нет, – вяло ответил Истомин, размышляя, как бы поскорее уйти. – А за листовки вас не оштрафуют?

– Только если поймают, – отозвалась Дина и хихикнула.

– Здесь же камеры, – сказал Истомин, и только тут до него дошло, что его-то лицо не скрыто, и если начнутся вопросы, он станет первым, кого привлекут к расследованию дела о порче муниципальной собственности и несанкционированной пропаганде.

– Ничего-ничего, – подбодрила его Дина. – За правое дело…

Как будто из воздуха материализовалась бледная рука и быстрым движением стащила с Сони балаклаву. В резком свете фонаря её волосы, теперь торчавшие в разные стороны, походили на шипы.

– Теперь кому-то придётся ответить за своё правое дело. – Агнесса равнодушно рассматривала балаклаву, которую держала в руке.

– А кому-то и за левое, – зло выпалила Дина.

– Как вы здесь оказались? – громко спросил Истомин Агнессу, вставая между ней и Диной и оттесняя Соню за спину.

– Я была на дополнительном занятии у профессора Грибницкого, – совершенно спокойно проговорила Агнесса, всё ещё рассматривая балаклаву.

– И сколько ты берёшь за такие занятия? – с неприятным смешком спросила Дина. Истомин мысленно застонал.

Агнесса медленно перевела взгляд на Дину. Так она могла бы смотреть на любопытный музейный экспонат. Через мгновение её глаза сузились, а губы изогнулись в тонкой улыбке.

– Мадмуазель Ашкинази, я полагаю? – спросила она, держа балаклаву двумя пальцами и раскачивая, как маятник. Дина, услышав свою выдуманную фамилию, отступила на шаг. – Или вы предпочитаете зваться княжной Ростовой? А как насчёт вашей настоящей фамилии? Мурашкина, если я не ошибаюсь?

– Не твоё дело, подстилка!

Агнесса светски улыбнулась, хотя её улыбка больше вышла похожей на оскал с жуткими клыками. Она сделала мягкий шаг в сторону, казалось, чтобы лучше видеть Дину, которая всё продолжала пятиться. Истомин, неплохо изучивший Агнессу во время тренировок и отлично знавший, что против неё даже у обеих девочек вряд ли были хоть какие-то шансы, снова встал между ними, загородив собой Соню.

– Агнесса, вам пора домой.

– Полагаю, я сама могу решать, что мне пора делать. – Агнесса по-прежнему следила за Диной взглядом снайпера. В её как бы рассеянном размахивании балаклавой чувствовалась готовность к броску. – А вот как вы здесь оказались, это вопрос. – Она по-прежнему смотрела мимо Истомина – немигающим взглядом следила за Диной, которая сделала ещё шаг назад.

– Прогулка перед сном, – механически ответил Истомин, гадая про себя, успеет он перехватить Агнессу или нет. С одной стороны, она была довольно предсказуемой, с другой – по какой-то необъяснимой причине ему никогда не удавалось убедить себя в том, что она будет действовать именно так, а не иначе. Поэтому он ей и проигрывал.

– Поливать людей грязью… нехорошо. – Агнесса мягко сделала шаг.

– Принцесса ужасов, вы только посмотрите. За год ничего не написала. Сколько у тебя в рейтинге портфолио? Полтора балла? – с деланной насмешкой спросила Дина.