Скандинавский детектив

— Я все понимаю, — мягко сказал он. — И не стану зря вас мучить. Сядьте, и мы быстро во всем разберемся.

Винсент Денер опустился на скрипучую кровать, а комиссар продолжал:

— Расскажите мне честно и откровенно, что вы делали в понедельник вечером, с половины девятого до десяти минут десятого.

Парень побледнел и буркнул что-то невнятное. Веспер Юнсон покачал головой.

— Я ведь все равно все знаю. Просто хочу услышать вашу версию.

Винсент Денер смотрел в пол, судорожно обхватив колени.

— У вас экзема? — неожиданно спросил комиссар.

Парень растерянно покосился на свои перчатки.

— Да, уже давно.

Веспер Юнсон кивнул.

— И потому ваших отпечатков не осталось в квартире вашего дяди.

— После девяти я был в «Риче», — промямлил парень.

— Знаю, сидели в баре за столиком у окна с приятелями по театральному училищу, верно?

Парень, похоже, был ошеломлен.

— Да…

— Вы знали, что там ваши коллеги, потому и зашли в «Рич». Вообще-то вы редко ходите по таким местам! Алиби себе хотели обеспечить?

Винсент Денер молчал, как второгодник перед директором. А Веспер Юнсон продолжал:

— Отпираться бессмысленно. Фрекен Таппер сегодня утром все мне рассказала.

Сквозь угрюмую маску проступили испуг и замешательство.

— Хильда?

— Нехорошо с вашей стороны пользоваться ее преданностью.

— У меня и в мыслях этого не было, — запротестовал он.

— Ей пришлось лгать, покрывая вас.

— Знаю, — вздохнул он.

Веспер Юнсон предложил:

— Молодой человек, расскажите все, спать крепче будете.

Парень глубоко вздохнул.

— Мы с коллегами хотим поставить шиллеровскую «Смерть Валленштейна». Но у меня нет денег. А зал просто так не снимешь, нужно поручительство.

— Вы обращались за помощью к матери?

Он горько усмехнулся.

— Мама не даст мне ни гроша. Она никогда не одобряла мое увлечение театром… Хотела, чтобы я стал офицером, как папа, или бизнесменом.

Веспер Юнсон кивнул.

— Понимаю. Обычная история.

— Насчет зала я все же договорился, осталось внести залог — пять тысяч крон. Я попробовал собрать деньги по подписке, но без толку, и подумал: а вдруг поможет мамин брат Свен Леслер? Он всегда был ко мне добр, прошлый год выручил со взносом в училище. Разумеется, тайком от мамы… Ну, так вот, в этот вторник владельцы помещения ждали ответа. Значит, с дядей нужно было поговорить раньше. Но дни шли, а он все сидел в горах, не возвращался. И написать я не мог — никто не знал, где он. В понедельник я позвонил Хильде, но о дяде по-прежнему ничего не было известно. Правда, она обещала позвонить, если что-нибудь узнает. И она действительно позвонила в самом начале шестого. Сказала, дядя, наконец, вернулся, но говорить об этом никому нельзя, даже маме. Когда дядя придет домой, Хильда не знала. Он ей сказал, что пообедает в городе и ждать его не надо. Но мне нужно было обязательно встретиться с ним в тот день, ведь утром решался вопрос с залогом. Я понятия не имел, что делать, и, в конце концов, решил поехать к дяде и ждать там.

Винсент Денер замолчал и оттянул воротник рубашки. Ему было явно не по себе. А комиссар осторожно спросил:

— И вы отправились на Урведерсгренд?

Парень, не поднимая глаз, буркнул:

— Да.

— И приехали туда около половины девятого?

Он кивнул.

— Открыла вам фрекен Таппер?

— Да, — прошептал он.

— И что дальше?

— Она сказала, что дяди еще нет, но я могу подождать. Только нужно помалкивать, что о дядином возвращении я узнал от нее. Просто зашел совершенно случайно… Я поднялся наверх, в гостиную. Немного погодя на лестнице послышались шаги…

Веспер Юнсон перебил:

— Вы ничего не наливали из бара?

— Нет, только стакан содовой. Ужасно горло пересохло.

— Выпили, сидя на диване?

— Нет, поставил стакан на стойку и отошел к проигрывателю.

Комиссар присвистнул.

— Я поставил пластинку с «Кавалером роз». Лучше этой музыки нет ничего на свете.

— И тут послышались шаги?

— Да. Я решил, что это дядя, а оказалось, пришел Гилберт. Он спросил, что я делаю наверху, но я не стал объяснять — какое ему дело? Он открыл бар, налил коньяку. Мое присутствие явно действовало ему на нервы, и он все время меня задевал.

— Из-за чего?

Голос парня дрогнул.

— Ну… из-за всякого. Насмехался над моими планами.

— А фрекен Исинг не упоминал?

Парень что-то невразумительно буркнул. Веспер Юнсон кивнул.

— Ясно. И что вы ему ответили?

— Ничего. Правда, мы чуть не подрались. Он потребовал, чтобы я выключил музыку: мол, его тошнит от такой муры. Я разозлился и сказал, что буду слушать, что хочу. Тогда он заявил, что мне вообще нечего там делать. Он толкнул меня, а я его. Похоже, мы испортили пластинку — там так заскрежетало…

Винсент Денер замолчал.

— Вы подрались? — спросил комиссар.

— Нет, я просто послал его к черту и спустился в библиотеку.

— И что вы там делали?

— Да ничего. Я был ужасно зол, что пришлось уступить Гилберту, но другого выхода не было. Иначе я бы ему задал… Но потом я успокоился.

— И решили поиграть в бильярд?

— Нет, просто раскрыл Шведскую энциклопедию. Хотел посмотреть, как выглядело огнестрельное оружие времен Тридцатилетней войны.

— Ага, для постановки?

— Да. В «Смерти Валленштейна» фигурируют вооруженные солдаты.

— И как, посмотрели?

Он покачал головой.