Скандинавский детектив

— Заказала бутерброды и стакан молока. Я ведь целый день ничего не ела. Потом немножко пришла в себя и решила поехать к свекру, как он просил. Взяла велосипед и в самом начале десятого была там. Свекор явно был дома, его машина стояла у парадной. Но на улице вновь разыгралась мигрень. Голова просто гудела от боли. Так что я не смогла заставить себя подняться наверх. Вернулась домой и опять легла. А под утро увидела кошмарный сон — что мой муж убил отца. Я встала и опять поехала на велосипеде на Урведерсгренд. Впрочем, это я уже рассказывала.

Комиссар пожевал губами, хрустнул пальцами и, видимо, задумался. Потом спросил:

— Почему вы об этом не сказали?

Она потупилась.

— Сперва было стыдно. Такая глупость — проехать полгорода, чтобы встретиться с человеком, и не рискнуть к нему подняться. Я испугалась, что вы мне просто не поверите. Вы ведь дотошно выспрашивали, почему я не была у адвоката и не подписала бумаги на развод… А когда я узнала, что унаследую после мужа кучу денег, то решила, что вы меня наверняка подозреваете.

— Значит, вот почему вы не хотели говорить, что было в письме свекра?

Она пристыжено кивнула.

— Если бы вы узнали, что свекор просил меня приехать вечером, вы бы наверняка выяснили, что я туда ездила. И решили, что я поднималась наверх. — Она вздохнула и добавила, повернувшись ко мне: — Позапрошлой ночью я, наконец, решилась все рассказать и вчера утром позвонила, но не застала вас.

— Почему вчера вы рассказали мне не все? — спросил Веспер Юнсон.

— Мне было страшно. Я понимала: пока я ждала у шлюза, что-то случилось. Только не знала что. Вы просто подошли и забрали меня на набережной.

— Ясно, — буркнул Юнсон. — А когда нашли вот это, — он поднял коробку с ароматической солью, — были так потрясены, что решили ехать к нам и все рассказать.

— Да.

— Но с чего вы взяли, что коробка и полотенце имеют отношение к убийству?

Она даже удивилась.

— Полотенце все в крови, на нем вензель моего свекра. Коробка совсем мокрая — значит, кто-то подложил ее в подвал совсем недавно.

Веспер Юнсон кивнул.

— Кстати, в понедельник на Урведерсгренд вы никого из знакомых не встретили?

— Нет.

— Улица была совершенно безлюдна?

Хелен задумалась.

— Там не было ни души… Впрочем, я вспомнила: уже когда я уезжала, неподалеку остановилось такси.

Он взмахнул рукой.

— Вот вам и объяснение странных поступков Лео Леслера.

Она явно ничего не понимала. Да и я тоже. Веспер Юнсон укоризненно вздохнул и пояснил:

— На такси приехал Лео Леслер. И он не мог не заметить, как вы проезжали мимо. Ведь в тот вечер ваш свекор пригласил к себе и его. Однако не в пример вам, он поднялся в квартиру. Сам он к убийству был непричастен, но до смерти боялся, что обвинение падет именно на него, и стремился любой ценой доказать свою невиновность. Конечно, он решил, что вы вышли оттуда, и надеялся, что вы сможете подтвердить его алиби. Но, как и вы, он был человек нерешительный и так и не рискнул с вами поговорить. А в результате погиб.

Ее лицо смертельно побледнело. Она тоскливо покосилась на зеленую коробку, которую Веспер Юнсон задумчиво взвешивал на ладони.

— Подвал у вас не запирается?

— Почему? Был висячий замок. Только он сломался.

— И давно?

— Уже несколько месяцев. Я все собиралась купить новый, да руки не доходили.

— Вы кому-нибудь говорили, что замок сломан?

Она задумалась.

— Может, и говорила, не помню.

Веспер Юнсон протянул ей руку.

— Всего доброго, фру Леслер.

Он поспешно направился к выходу, Хелен Леслер растерянно проводила его взглядом. Потом посмотрела на меня, через силу улыбнулась и кивнула на прощание.

Странная женщина, подумал я, торопливо сбегая по лестнице вдогонку за Веспером Юнсоном.

— По-моему, вам пора заглянуть к себе в студию, — предложил комиссар. — Вы что-то совсем ее забросили. Ваша секретарша жаловалась моей по телефону…

Я уныло глядел в окно на Кунгсгатан, на сумятицу людей и машин. А он чуть ли не просительным тоном продолжал:

— Поверьте, если что и случится, то не раньше вечера. Я намерен устроить небольшое собрание на Урведерсгренд. Обещаю, вы там непременно будете. Скажем, в восемь.

Он усмехнулся, дал знак Класону и исчез в дорожной суете.

Восемь часов — время театральных спектаклей, и я не сомневался, что падкий до эффектов коротышка разыграет заключительный акт по всем правилам драматического искусства. Я уже просто видел, как Веспер Юнсон излагает изящную и логически безупречную версию, обводит взглядом безмолвную публику и патетическим жестом показывает на убийцу. Только вышло все совсем не так.

Когда около восьми я приперся на Урведерсгренд, дверь открыл Веспер Юнсон. Удивленно глядя на меня, он спросил:

— Вы разве не в курсе, что все отменено?

— Нет!

— Я просил секретаршу позвонить к вам в студию.

— Наверное, я уже ушел.

Он с отсутствующим видом кивнул.

— Того, на что я рассчитывал, не случилось. Так что пришлось отложить собрание на неопределенный срок.

Я поинтересовался, на что же он рассчитывал.

— Дело касается Фреда Хельгрена.

Я недоуменно уставился на него.

— Вы же сами говорили, что его подкармливал убийца. Значит, должны понять и все остальное.