Скандинавский король (ЛП)

— Могу я пойти поиграть со свиньёй? — вежливо спрашивает Аня. Я смотрю на неё, и она явно умирает от желания пойти туда и присоединиться к своим кузенам.

Я пожимаю плечами и смотрю на Стеллу. — Если твоя мама разрешит, то всё в порядке. Но нам нужно уходить через пять минут.

Аня убегает, а Стелла ухмыляется и качает головой.

— Что? — спрашиваю я. У Стеллы всегда есть какое-то мнение о чём-то.

— Я просто никогда не думала, что у тебя будет домашняя свинья, бегающая по дворцу, вот и всё. Если бы наши родители увидели тебя сейчас…

Я прочищаю горло, чувствуя, как чувство вины и беспокойства снова закрадывается в душу. Это всегда происходит в самые странные моменты, просто маленькие уколы, чтобы вывести меня из равновесия.

— Мне жаль, — быстро говорит она, кладя свою ладонь на мою руку. — Я знаю, что без Хелены тяжело.

— Да, что ж. Без неё тяжело. Без отца и матери тоже тяжело.

Она медленно кивает, оглядываясь вокруг. Комната для приёмов — одна из самых роскошных комнат во дворце, с люстрами, картинами маслом и позолоченной мебелью, предназначенной для того, чтобы произвести впечатление на гостей. — Знаешь, когда ты становишься старше, всё выглядит по-другому. Возвращаясь сюда в таком виде… как будто я вообще здесь не росла, а моё детство принадлежало кому-то другому.

— Потому что так и было, — говорю я ей.

— Как это?

Я на мгновение прикусил губу, задаваясь вопросом, понимает ли Стелла вещи так же, как я. У нас было почти одинаковое детство, только меня готовили стать будущим королём, а её — нет.

— Я просто чувствую, что… детство — это то место, где кроется наша истинная сущность. Потому что нам дали свободу думать, исследовать и быть теми, кем мы хотим, независимо от того, какие ограничения были наложены на нас. А когда мы становились старше, мы теряли эту свободу. Нам пришлось стать другими людьми.

Она кивает, нахмурившись. — Возможно, ты прав. Но я думаю, что ты чувствуешь это больше, чем я. Но опять же, я думаю, что любой взрослый человек, вероятно, чувствует это. Взрослая жизнь — это клетка, ограничения медленно наслаиваются с годами, как решётка. Семья, работа, супруги, дети, ожидания. Всё это накладывается друг на друга. Всё это меняет нас, чтобы мы стали людьми, которыми нас хочет видеть общество.

— Посмотри на нас, изучающих человеческое состояние в прекрасное субботнее утро.

Она тихонько смеётся, затем её выражение лица исчезает. Она говорит: — Я действительно должна быть здесь для тебя чаще. — Её голос тихий.

Я смотрю на неё. — Я должен сказать то же самое о тебе.

Она пренебрежительно отмахивается от меня. — Нет. У нас всё хорошо. Правда. Аня любит Англию и целыми днями катается на лошадях. Она живёт мечтой.

— А ты?

— Я? Я смотрю, как она живёт мечтой, — радостно говорит она. — Разве не этого хотят все родители?

Я не могу с ней не согласиться. — Скорее всего, именно поэтому у меня теперь есть домашняя свинья. Мои девочки живут мечтой.

Она смеётся. — Я это вижу. — Затем она оглядывает меня с ног до головы проницательным взглядом. — Хотя ты выглядишь лучше.

Мои брови взлетают вверх. — Ой.

— Ты слишком тощий, — говорит она, тыкая меня в бок.

Я убираю туловище с дороги. — Тощий? Чтобы ты знала, я каждое утро по часу тренируюсь в спортзале.

Стелла только усмехается. — Тогда уж лучше два часа.

— Ты просто дрянь.

— Я просто дразнюсь. Это то, что мама сказала бы тебе. Тебе нужно есть больше мяса.

— Точно. Ну, дети теперь вегетарианцы, так что я думаю, мы можем винить их — и Аврору — за это.

— Похоже, она внесла некоторые положительные изменения.

— Девочки её любят, — признаю я. — И они счастливы. Я не могу просить о большем.

Я удивлён тем, что слова выходят у меня изо рта. Три недели назад я вряд ли сказал бы то же самое. Я даже не уверен, что изменилось.

— Вегетарианцы, свиньи, — замечает Стелла. — Похоже, твоя новая няня перевернула этот дворец с ног на голову.

— Расскажи мне об этом.

Скорее, перевернула мою жизнь с ног на голову.

Забавно, что я начинаю к этому привыкать.

Глава 10

А К С Е Л Ь

Леголенд — это датское заведение и Мекка для детей младшего и старшего возраста со всего мира, которые любят эти раздражающие пластиковые блоки, наступая на которые, чувствуешь себя убитым.

Мы не были здесь с тех пор, как девочки были совсем маленькими, и когда мы ездили, это всегда было больше для рекламы, чем для них. Хелена очень следила за тем, чтобы её часто видели с ними, иначе, по её словам, люди могли бы сказать, что она плохая мать. Поэтому, когда мы ездили, мы ездили в общественные часы, с целой свитой охраны. Хелена всегда говорила, что так мы будем выглядеть более приземлёнными, но дети никак не могли получить должного удовольствия от того, что их целый день преследуют и фотографируют.