Скарамуш. Возвращение Скарамуша

Впервые в своей юной жизни девушка восстала против воли властного старшего брата. Она категорично заявила, что не выйдет за гражданина депутата, охарактеризовав его величественную особу в таких выражениях, как «противный», «отвратительный», «ненавистный». Он даже не был чистоплотен, и она не находила в нем решительно ничего хорошего.

Их спор перерос в ссору. От яростного сопротивления Леопольдина перешла к унынию, когда поняла, сколь мало значат ее желания, и в конце концов ударилась в мольбы и слезы.

Эмманюэль так растрогался, что разрыдался вместе с сестрой. Но жесткого, словно суровый римлянин, Юния разжалобить было невозможно. Он знал о доброте и чувстве долга сестры и направил свое наступление в это слабое место ее обороны. Он сказал ей правду. Их семейное дело пребывает на грани краха. Этот брак – единственная возможность избежать разорения. Тогда хотя бы она, Леопольдина, не будет считаться иностранкой и они сумеют перевести на ее имя основную часть состояния в качестве приданого, на деле же по-прежнему будут распоряжаться им по доверенности. Если Шабо переселится к ним, их чудесный дом на улице Анжу станет его домом, и тогда никто не посмеет наложить нечестивые лапы на жилище достопочтенного представителя суверенной нации.

Таким образом, Юний был довольно искренен с сестрой. Однако он все же слукавил, сообщив ей, что депутат якобы просил ее руки.

– В наше время просто опасно отвергать ухаживания такого крупного государственного деятеля, как Шабо, – сказал он. – Я считаю, что само небо ниспосылает нам возможность спастись. Подумай, какая участь тебя ждет, если мы разоримся.

Юний перешел к характеристике жениха. Манеры Шабо и впрямь грубоваты, но это можно поправить. Он настолько пылко влюблен, что ему будет достаточно намека, и он сделает все, чтобы угодить своей госпоже. В остальном же под внешней неотесанностью скрывается благородная, добрая душа, исполненная республиканского пыла. Будь это не так, неужто Леопольдина могла подумать, что брат согласился бы принести ее в жертву? Не все то золото, что блестит, но то, что не блестит, зачастую оказывается золотом.

Все эти доводы, вероятно, если и не побороли антипатию Леопольдины к будущему супругу, то по крайней мере сломили ее сопротивление. Она так и не смирилась со своей участью, но, сознавая, что должна принести себя в жертву ради спасения братьев, подчинилась.

Однако, прежде чем окончательно сдаться, Леопольдина должна была все рассказать одному человеку. Возможно, надеялась она, он сотворит какое-нибудь спасительное для нее чудо, когда узнает о ее беде.

И на другой день Андре-Луи получил трогательную записку следующего содержания:

Гражданин Андре-Луи, мой брат Юний говорит, что я должна выйти замуж за гражданина депутата Шабо. Это необходимо для безопасности нашей семьи. Надеюсь, вы верите, гражданин Андре-Луи, что я никогда не стала бы покупать такой ценой собственное спокойствие, но я обязана позаботиться о безопасности братьев. Полагаю, таков мой долг. Женщины – рабыни долга. Но я не люблю гражданина Шабо и полагаю, что моя жизнь с ним будет достойна жалости. Хочу, чтобы вы знали об этом, гражданин Андре-Луи. Прощайте.

Несчастная Леопольдина

.

Андре-Луи положил записку перед де Бацем.

– Вот, прочтите. Призыв о помощи, хотя и между строк, – сказал он мрачно.

Де Бац прочел, вздохнул и пожал плечами.

– Что я могу сделать? Если бы этой жертвы можно было избежать, я бы избежал ее. Я не чудовище. Вы же знаете, я не колеблясь пожертвую собой. Пусть это послужит оправданием моей готовности пожертвовать другими.

– Никакое это не оправдание. Вы сами себе хозяин и сами распоряжаетесь своей судьбой.

– Разве люди вообще когда-нибудь распоряжаются своей судьбой? Кроме того, в данном случае речь идет о судьбе целого народа. – Тон барона стал суровым и властным. – А в таких случаях безжалостность порой становится священным долгом.

– И что прикажете мне ей ответить?

– Ничего. Так будет милосерднее. Похоже, бедная девочка надеется, что она что-то для вас значит. Иначе не написала бы. Ваше молчание рассеет эту надежду, и она с большей готовностью подчинится своей судьбе.

Удрученный Андре-Луи сел на полосатый диван и закрыл лицо руками.

– О, грязный капуцин, – простонал он. – Клянусь Господом, он в этом горько раскается!

– Конечно раскается. Но он такая же марионетка, как и девушка. В каком-то смысле он тоже жертва, хотя пока об этом не догадывается. Но скоро догадается.

– А Фреи? Эти бесчеловечные братья, которые ради личной выгоды отдают сестру в лапы этой скотине!