Скарлетт Рэд (ЛП)

Боль и желание захлестывают меня быстро и яростно, но все, на чем я могу сосредоточиться, это острая боль.

— Да ты посмотри. Близковато, не находишь? — сквозь зубы говорю я, ненавидя себя за вызванное им возбуждение.

Он ворчит и потирает пальцем саднящую кожу.

— Что происходит, когда ты заведена?

— Чего? — я тяжело дышу, удивленная вопросом.

— Просто расскажи, что физиологически происходит с твоим телом, — требует он, в то время как его рука чувствительно шлепает меня по другой ягодице. Это слишком близко к моему интимному местечку, и я на самом деле чувствую глубокое резкое ощущение, сопровождающееся теплым покалыванием, идущим изнутри.

— У меня… эм… приливает кровь? — я заикаюсь, так как мое тело начинает дрожать от бушующей необходимости освобождения.

— Это вопрос или утверждение? — спрашивает он, его голос пронизан самодовольным удовольствием.

И когда я не могу сформулировать ответ, он встает и обхватывает рукой мою киску. Вторую руку он запускает в мои волосы и нежно тянет назад.

— Не знаешь? — спрашивает он низким голосом, который становится мягче, чем секунду назад.

Все внутри меня концентрируется на интимном сжатии моей киски, на том, что последует за этим. Я уязвима и изнываю от боли, и все, что я могу делать — это трясти головой, потому что до сих пор не могу осознать, насколько легко этот мужчина может подчинить мое тело его воле. Он это делал со мной в прошлом, в данный момент это чувствуется по-другому. Более… личным. Никогда в жизни не думала, что порка может быть настолько чувственной. Знает ли он, что единственный, кому я позволяла так трогать себя?

— Я никогда не подниму на тебя руку от злости, Ти. Всегда только для удовольствия. Порка усиливает сексуальные ощущения и делает оргазм намного сильнее.

Нагибаясь ближе, он покусывает мое плечо и командует:

— Кончи для меня, лапочка.

И в это самое время он входит пальцем в мою киску с достаточной силой, чтобы отправить за край по спирали. Я дрожу от оргазма, мчащегося по моим нервным окончаниям. Сердце бешено бьется, мое тело отвечает такой судорогой внутренних органов, что я сжимаю веревку меж пальцами и трепещу, боясь распасться на кусочки.

Как только мои бедра прекращают двигаться, и я пытаюсь восстановить дыхание, он оставляет горячий поцелуй на моей шее, его собственное дыхание поверхностно.

— Мне никогда не будет достаточно того, насколько же ты отзывчива на каждое мое прикосновение. Ты — огонь, пронзающий тени вокруг меня, и это больше всего меня заводит, Ти. Так чертовски возбуждает.

Поднявшись, Себастьян быстрым движением развязывает веревку и, когда я сажусь на колени и протягиваю ему запястья для освобождения, он тянет за конец веревки вверх. Я слишком занята разглядыванием его загорелой, мускулистой груди и рук, и двух округлостей, скрытых полотенцем, низко сидящем на бедрах, что не замечаю своих рук, поднятых передо мной, пока он не закрепляет конец веревки за один из крючков под полкой.

— Эй! — Я дергаю крючок, что заставляет бутылку воды, стоящую на полке, дребезжать. — Пусти меня.

— Я с тобой еще не закончил.

Одарив меня беспощадной улыбкой, он быстро седлает лавку позади меня и обвивает меня руками. Я изгибаюсь от его прикосновений, когда он замирает, чтобы нежно обласкать мою грудь, а затем скользит ладонями к талии.

— Поворачивайся.

Длина веревки позволяет мне без проблем повернуться, но очевидно я делаю это недостаточно быстро. Себастьян быстро поднимает меня, слово я ничего не вешу, и сажает на полотенце.

Мы сидим лицом друг к другу в теплой, заполненной паром комнате. Он поднимает бровь, глядя на мои согнутые колени, прижатые к груди, щиколотки же перекрещены как раз перед моей личной зоной.

Я оглядываю полотенце, которое все еще на нем.

— Одному из нас надо снять полотенце.

Его челюсти сжаты, когда он медленно обхватывает пальцами мои лодыжки.

— Я только что заставил тебя кончить, отшлепав. Если ты доверилась мне сделать это, то обнажиться не будет такой уж трудной задачей для тебя.

Нет, это тяжелее. В этом случае, я ничего не смогу скрыть от тебя, и ты чертовски многое увидишь в моих глазах. Я натягиваю веревку на своих запястьях.

— Будет легче, если я смогу дотронуться до тебя.

Его рот растягивается в мимолетной улыбке.

— Не сейчас.

— Почему нет?

Прежде чем я снова смогу сомкнуть ноги, он быстро разводит их и кладет поверх своих.

— Себастьян! — шиплю я.

— Пусть будут тут, — строгим голосом говорит он, прежде чем пальцем начать ласкать внутреннюю часть моей груди. Я еле сдерживаю возглас удивления, когда он хватает мою грудь своим фирменным захватом и опускает к ней голову, двигая носом по ложбинке. Он медленно вдыхает, потом так же медленно выдыхает. Отпустив меня, он скользит пальцем вниз, к центру моего тела.

— Почему ты не увидела меня в Басе?