Скарлетт Рэд

Сладкое ангельское личико Амелии и ее светлые волосики всплывают у меня в памяти, но когда я пытаюсь представить остальное, я не могу. От осознания этого, мои глаза наполняются слезами. Я теряю воспоминания о ней. Ну почему все фотографии должны были сгореть в том огне?

— Моя младшая сестра умерла совсем малюткой.

— Прости.

Я киваю и поднимаю голову, позволяя ветру высушить мои глаза.

— У меня есть только тетя. И у нас прекрасные отношения. Никаких ссор и скандалов.

Он фыркает:

— Ну, можешь попросить у меня.

Его неуклюжий ответ прогоняет темные мысли о смерти Амелии из моей головы:

— Попросить у тебя сестру или семейные скандалы?

— Скандалы, — он усмехается. — Сестру я оставлю себе.

Я хихикаю.

— Я пас. Это звучит утомительно, раз уж и таблоиды вовлечены.

— Так и есть.

Кивнув в сторону лобового стекла, он говорит:

— Мы в пяти минутах езды от ярмарки, где, я уверен, работает наш малыш. У тебя в прошлом были враги, которые могли бы попытаться притвориться тобой?

Когда я мотаю головой, он продолжает:

— А как насчет твоих читателей? Может, кто-то из них вел себя странно или навязчиво, или как-то иначе проявлял свое сталкерство?

— Не знаю ни одного сталкера среди моих поклонников. Ну да, они поддерживают меня, обожают мои книги, но в то же время уважают мою частную жизнь, — я морщу лоб, углубляясь в более далекое прошлое. — После той статьи в колледже, разоблачающей профессора, который шантажом и угрозами распространял наркотики среди студентов, я несколько недель, пока шло внутреннее расследование, чувствовала слежку.

— Зачем кому-то было следить за тобой?

— Потому что именно я анонимно написала ту статью. Там я рассказывала о любимом всеми профессоре, который был связан с наркотиками. Я дала достаточно информации, чтобы любой, кто ходил в этот колледж, сразу понял, кого именно я имела в виду. Надо ли говорить, что студенты стали откликаться. Я написала статью анонимно, чтобы защитить свой источник. Только мой издатель и мой информатор точно знали, что именно я написала ее, но я уверена, что была под подозрением у других.

Мы прибываем к главным ярмарочным воротам и паркуемся на гравийной парковой стоянке. На ярмарке сотни людей, дети бегают от игры к игре, держа в руках сладкую вату или рожки с мороженым. Среди всей этой толчеи стоят огромные аттракционы, подобные странной формы башням. Бас и я проходим к центру парка развлечений, мимо больших аттракционов, затем оставляем позади палатки с едой и ярмарочные игры, пока не доходим до площади у заднего забора, где несколько художников делают рисунки людей, ну или наносят клиентам временные татуировки.

Бас наклоняется близко к моему уху:

— Позволь мне.

И прежде чем я успеваю обсудить с ним план действий, он идет прямо к тощему, десятилетнему пареньку с соломенными волосами, помогающему клиентам выбрать рисунок временной татуировки.

— Эй, малыш, — зовет Бас.

— Да? — говорит мальчик, поднимая на Баса глаза.

Бас протягивает ему двадцатку, а затем показывает на пустой мольберт с карикатурой старика.

— Можешь привести художника, который нарисовал это? Я узнал его работу и хотел бы переговорить с ним.

Взгляд мальчика мечется между Басом и мной, прежде чем он быстро прячет двадцатку, кивает и убегает прочь.

— Он не вернется, — подавляя вздох, говорю я.

Бас скрещивает руки, принимая уверенную позу:

— Вернется.

Я смеюсь и достаю банкноту из кошелька:

— Спорим на двадцатку?

— Идет, — он сначала застывает, потом расслабляется.

Проходит двадцать минут, я смотрю на Баса, протягивая ему руку. Он ворчит и обращается к художнику, которому до этого помогал мальчик.

— Вы знаете, куда убежал ваш помощник?

Рябой парень с длинным черным конским хвостом откидывает волосы назад:

— Его смена закончилась тридцать минут назад. Он уже не вернется.

Я подавляю смешок, когда Бас неистово смотрит в мою сторону, но не могу не ухмыльнуться.

Он раздраженно говорит художнику, указывая на пустующий мольберт:

— Где паренек, хозяин мольберта? Мне нужно его найти.

Темные глаза татуировщика сужаются в подозрении:

— Что вам от него нужно?

Бас неопределенно машет руками:

— Да просто задать парочку вопросов.

Замечаю, что мы начали привлекать внимание художников, расположившихся вдоль забора. Несколько поглядывают на нас из-за своих рисунков. Прежде чем я успеваю что-нибудь сказать, большой неуклюжий парень с каштановыми волосами, стриженными под горшок, говорит глубоким голосом, стоя позади Баса:

— Его здесь нет. Уходите.

Бас отворачивается от художника, чтобы посмотреть на высокого, ростом под два метра, парня.

— Мы останемся и пройдемся по ярмарке.

Гигант сжимает мускулистой рукой плечо Баса, его лицо хмурится:

— Вы должны были купить ярмарочные браслеты, но не сделали этого, поэтому вы должны уйти.

Я напрягаюсь, когда Бас хватает огромную руку парня и сбрасывает ее со своего плеча. Следующее, что я вижу — Бас заламывает руку парня у того за спиной:

— Я уйду тогда, когда захочу, — говорит он жестким голосом.