Сказ о Халлеке Торсоне

Эльфиня, запасливо прихватившая с собой кусок строительного мела, через каждые пятнадцать-двадцать шагов делала пометки на грубо обтёсанных стенах. Камень везде носил следы зубил и долот, правда, к красоте труд безымянных мастеров никакого отношения не имел. Здесь просто срубали лишние выступы и спрямляли углы. Несколько раз приходилось сворачивать и идти по ступенчатым, поднимающимся тоннелям.

— Ага, вот и третий уровень, — сказала Сейда, показав на потускневшую бронзовую плиту с надписями, вделанную в камень. — Где-то здесь кладовая. Бронза не позеленела совсем, хороший проток воздуха и сухо.

— Прямо на плите чертёж.

— Точно.

Эльфиня провела рукавом по тёмному металлу, смахивая пыль. Ниже надписи на хенлитском, в которой Халлеку понял только большую тройку, была отлита схема уровня. Поводив пальцами по завиткам, Сейда довольно пробормотала:

— Замечательно. Совсем недалеко. Идём прямо по левому коридору, и третий поворот направо.

— Ты не находишь странным всё это? — Халлек, присев, водил факелом возле пола, что-то там изучая.

— Что именно?

— Если верить твоим записям, здесь лет триста не было людей. Так?

— Ну да. Это подтверждается и архивами Тайной Канцелярии.

— Следователи которой никогда сами сюда не заглядывал. Смотри.

Халлек показал на царапины на стене прохода, на высоте около локтя от пола. И на долгий, немного извивающийся вытертый след, не замеченный при быстрой ходьбе.

— Ого. Похоже, как будто здесь долго что-то таскали. Кожаные мешки, например. И оковкой ножен иногда цепляли стенку. Ну ладно, давай хотя бы дойдём до кладовой. Я расстроюсь, если оттуда всё вынесли, но хотя бы будем знать об этом.

— Давай.

Они прошли дальше по коридору и свернули, как указывала схема. Этот уровень был вполне пригоден для жизни. В обширных тёмных нишах комнат виднелись очаги, ощущалось лёгкое движение воздуха, по выдолбленным лоткам журчала вода.

— Правду говорят, что в пещерах время застывает… — Сейда показала на широкий проход. — Пришли. Ого.

Она подняла повыше свой факел. В мерцающем красноватом свете переливались камни и монеты, россыпи драгоценных украшений; темнели кожаными боками мерные казначейские мешки с гербовыми бирками давно сгинувшей империи. Тускло поблёскивало хорошо сохранившееся в сухом воздухе оружие.

— Ничего себе, — протянул Халлек. — Тут и с чего начать, не знаешь, а мы с собой не взяли даже кулька от орехов.

— Главное, убедились, что всё на месте.

Сейда прошла по кладовой, так же грубо высеченной в скале, как и остальные помещения, заглянула в каждый угол.

— Таскать — не перетаскать, — заключила она и села на хорошо сохранившийся прямоугольный ларь. Тот скрипнул, но выдержал.

— Это точно. Давай прихватим что-нибудь небольшое и ценное, а в оставшиеся дни уже вынесем.

— Принимается.

Эльфиня покопалась и выудила из общей кучи крупный платиновый кубок-потир с резьбой, отделанный кристаллическим зелитом и рубинами.

— Хорошая чашка, — ухмыльнулся Халлек и замер. Из коридора донеслось низкое, раскатистое «Уурррргррррууррр». Потом ещё, в другой тональности. Этим звукам вторило мягкое шуршание, похожее на… волочение кожаного мешка!

— Быстро, к стене, — шепнул Халлек, кивнув на нишу у прохода и втыкая факел в держатель. Меч с приятным шелестом покинул ножны, блеснув сизым. Эльфиня достала саблю. Шуршание и урчание приближались, можно было разобрать, что там самое меньшее две особи. Жестами Халлек объяснил, что надо ударить разом, он выше, она ниже.

Следующее, с присвистом, «уррргррвююрррр» прозвучало совсем близко и из прохода появились два толстых, мясистых щупальца. Халлек предупредительно повёл пальцем: «рано». Одно щупальце, правое, заканчивалось венчиком из пяти мелких отростков с присосками, а левое несло подобие копейного острия, только как из рога. Следом показался изгиб кожистой толстой шеи, как будто у гигантского, заживо ощипанного гуся. Шея завершалась круглой головой с двумя длинными чувствительными отростками по краям щелевидного рта. Вместо глаз на плоском подобии лица виднелись плёнчатые кругляши. Голова недовольно подёргивалась, пытаясь отвернуться сразу от двух факелов.

Одними губами Халлек сказал:

— Оно слепое. Видит тепло. Факелы нас прячут. Бей!

Взвизгнул воздух, два клинка, прямой и изогнутый, прочертили короткие дуги и с хряском рассекли шею. Голова откатилась в проход, шлёпнулся вырубленный кусок, туловище содрогнулось в предсмертной судороге, стало биться о стены. Из коридора раздалось разъярённое урчание сразу в три или четыре голоса, обрубленную тушу резво выдернули из прохода.