Сказ о Ладе и Дагонте (СИ)

— У меня запечатаны ипостаси, — великан тяжело вздохнул, — Это изматывает. Это бесит. Жрецы говорят, что нужно время… а я устал ждать. Недавно сорвался и наговорил лишнего лотару про его энитэ. Сам понимаешь, энитэ для её избранника священна. Теперь быть на глазах племянника Великого Князя крайне опасно для меня. Я всю жизнь отдал служению княжескому дому, а теперь… И понимаю, что сам виноват, но от этого не легче. Когда дерусь, хоть как-то переключаюсь. А в последнее время даже драки перестали радовать. Но если ты сейчас же не перестанешь применять на мне свою ипостась исповедника, я сломаю тебе челюсть, и это меня жутко как порадует.

Аристократ рассмеялся, но воздействовать своим даром перестал. Дагонт тут же почувствовал, как безграничное доверие к этому незнакомцу улетучилось. Аристократ придвинулся ближе, пракьтчески нависая

— Позволь рассказать и мне о себе, — сказал аристократ как можно дружелюбнее, показывая в улыбке почти все свои идеальные зубы, — Я собираю таких отчаянных бойцов по всему Дангору. Таких как ты, титун Дагонт: злых и отчаянных. Представь, что есть место, где соберутся равные тебе воины. Ты будешь биться с равными тебе. Никаких правил. Бой до смерти.

— И всё это на потеху толстосумам? У меня достаточно денег. И мне не хватает впечатлений, а не мозгов, – титун Дагонт скривился в усмешке, и развернулся, собираясь уходить.

— А еще ты одинок и несчастен. И ты можешь это исправить, — тихо и очень быстро проговорил незнакомец.

И, хотя шум в таверне заглушал его слова, Дагонт его услышал. Он стал вплотную к аристократу и навис над ним, с самым злобным выражением на лице. Бармен на всякий случай отошел подальше.

— Я не сказал тебе, что будет главным призом. А точнее – кто. Девушка, прекрасная, невинная, чистая. Выиграешь, и она станет твоей. Шаралой или женой – решай сам.

— Ты думаешь, у меня есть проблема найти себе бабу? — Дагонт громко рассмеялся.

— Не просто бабу, а благословенную Милерой.

А вот сейчас этот незнакомец задел за живое. У дангорцев и так женщин рождалось меньше, чем мужчин, а женщины, благословенные Милерой были вообще редкостью. Теперь Дагонту стало понятно, почему этот рекрутер не сильно напрягался, описывая турнир. Самая главная ценность для тетрайда – женщина, которая может спокойно перенести несколько беременностей. А для немолодого тетрайда, утратившего надежду обрести энитэ, да еще и с запечатанными ипостасями, это было недостижимая мечта. Теперь понятно, каким призом организатора турниров соблазняли бойцов. Но тогда, если это правда, их деяния были вдвойне кощунственны.

Дагонт перестал нависать коршуном над незнакомцем. И так было понятно, что титун согласен.

— И когда бой?

— Через три дня. Встречаемся здесь же в полдень.

— Почему ты решил доверить мне эту тайну? Не думаешь, что я побегу к лотару, и верну его расположение, сдав Вас.

— Я разбираюсь в людях, титун Дагонт. Ты не побежишь к лотару.

«А еще ты будешь за мной следить», — подумал Дагонт, но вслух, естественно, ничего не сказал. На это они с лотаром Эрнаном и рассчитывали: узнать, где происходят эти проклятые Богами бои. Всё-тки сработала она! А ведь Дагонт даже не надеялся, что его пригласят, но отказываться не собирался. Да, риск был велик, но титун готов был пойти на него.

Глава 1

Орления. Постоялый двор «На перекрестке». Конец осени.

Лада хмуро посмотрела на наглого постояльца, но тут же подумала, что один такой взгляд не остановит излишне храброго от чарки мужичка, и сделала так, как учил старший брат. Она шагнула ближе, чуть нагнулась и сжала ладонью его мошонку. Мужчина чуть согнулся, он пытался не замычать от боли.

— Если еще раз распустишь руки, оторву и руки, и стручок, — зловеще прошептала девушка, не моргая глядя прямо в выпученные глаза.

Затем она разжала ладонь и оттолкнула ловеласа-неудачника. Мужчина согнулся и часто задышал. Но его судьба уже не волновала девушку. Она подхватила тяжелый поднос с грязной посудой и поспешила на кухню. Там она перенесла посуду в глубокий таз, залила ранее натасканной водой и сыпанула горсть мыльного порошка. Вернувшись в зал, она увидела, что он уже опустел, и стала вычищать столы. Такая работа уже была привычной. Уже год минул, как она в услужении у одного из старших братьев. Но сегодняшний разговор с ним внес разлад в привычный жизненный уклад.