Сказ о Владе-Вороне (СИ)

— Ты вначале невестой стань, — фыркнула Яга, а Влад не сумел не улыбнуться.

— А что? — не унималась Веста. — Ты ж еще и умный. Дался тебе Кощей. Мы тебе другого найдем наставника.

— Так он же обещан, — напомнила Яга. — Нет ему иного места, чем в Хрустальном замке.

— Кощей, значит, нос воротить может, а Влад — нет?

…Однажды, когда Влад летел над полем в Нави, атаковал его сокол. Вовремя он лиходея заметил: взмыл выше облаков, а затем к самой земле упал. Ни одна птица такого не повторила бы. Однако сокол и не подумал отставать. Пронесся Влад над колосьями, едва не касаясь их крыльями, а как закончилось поле, преобразился в человека. Встал он на заливной луг, меч из ножен потянул. Сокол и здесь не отступил, вмиг витязем оборотился: статным, в доспехах золотых и плаще алом.

— Чего ты от меня хочешь? — Влад клинка до конца не обнажил, но и совсем убирать не стал. Лучи Хорса, падая на лезвие, пускали в глаза витязя яркие отблески, отчего тот щурился и злился. По-своему он был хорош, да только не вороной масти: голубоглазый, курносый, а из-под шелома золотые кудри выбивались. В Киеве таких привечали.

— Финист я, Ясный сокол.

— Вижу, что не тетерев, — фыркнул Влад и представился: —Ворон Воронович.

Называть своего человеческого имени не хотелось до дрожи, пусть скрывать его и мнилось невежливым. Кощей давеча целый вечер рассказывал, почему среди людей темное имя не называют, а нечисти нельзя человеческого выдавать. И ладно, если кто-то его просто узнает. В конце концов, и нянюшке, и Весте, и Лешему — всем известно, как Влада зовут. Но вот если он кому сам представится, беда случиться может.

Впрочем, Финист этого правила или не знал, или не считал нужным принимать во внимание.

— Ворог, черный ворог, — протянул он.

— Зачем так кличешь? Вроде бы я не делал тебе ничего плохого.

«Пока», — добавил про себя Влад.

— Ты величайшее зло освободил, — вздернув к небу курносый нос, заявил Финист. — Знай, теперь враг ты мне.

— В таком случае предлагаю решить дело здесь и сейчас, — ответил Влад. Он не видел смысла тянуть, а кроме того, не любил задир. Не забылись еще те времена, когда в светловолосом Киеве его кто только не попрекал черной мастью.

— Здесь? В Нави, что ли? — Финист покачал головой, презрительно скривившись. — На земле твоего добродетеля и заступника? Нет уж. Просто знай, не буду я ни твоим другом, ни защитником, а коли появишься на пороге терема, бить стану не жалеючи!

— Если и появлюсь я у тебя на пороге, то с вестью. Будешь сам перед правянами или Кощеем ответ держать. Ну и бить я себя не позволю, петух пестрый.

Ожег его Финист яростным взглядом, шагнул уже было, да ратиться все же не стал, обернулся соколом и был таков.

— Неужто с Финистом поцапался? — фыркал Кощей, снимая соколиное перо с плеча Влада.

— Познакомился…

— Бились?

— Поговорили, — вздохнул Влад, но, видя, что отделаться от расспросов так легко не получится, пояснил: — Сказал не появляться на пороге его терема и никогда не просить о помощи.

— Поскольку величайшее зло из-за тебя свободу обрело, — дополнил рассказ Кощей.

— Ты не зло!

— Для тебя, возможно, но далеко не для всех, — сказал Кощей, задумавшись, и вдруг молвил: — Это плохо.

— Что?..

— Финист тебе в помощи отказал, а значит, и прочие Сирины да Алконосты к себе не примут, — пояснил он, нахмурившись, в глазах мелькнула даже не тревога, а страх.

— Плевать я хотел на них всех вместе взятых с их понятиями о добре и зле! — ответил Влад уверенно. — Как ты себя чувствуешь?

Кощей усмехнулся:

— Пока нехорошо, птица моя. Не улетишь.

Владу и самому улетать не хотелось, но и видеть Кощея с постели не встающим, совсем не нравилось. И бледность в синеву, и седину в волосах — тоже. А как помочь, не знал.

Все время Кощей проводил у себя в комнатах. Всегда подвластное тело не слушалось, а на предложения помощи или отвечал односложно, поджимая губы, или язвил и шипел почище гадюки. Влад не обижался, понимал, что трудно ему, непривычно, выспрашивал о целебных отварах, неустанно летал к Яге за снадобьями, даже пытался варить сам, но, поднятый на смех, опустил руки и решил оставить волшбу до лучших времен: когда учитель появится, а не просто книги, в которых рецепты пусть и описаны, но без подробностей. И учитель неожиданно появился.

Глава 13

В ту ночь, когда Влада разбудила острая тревога, он первым делом к Кощею поспешил, ворвался в покои, даже не постучав, о порог запнулся, чуть шишку не набил, шуму наделал — мертвого поднять можно.

— Перо зовет, — объяснил Кощей, открыв один глаз и оглядев взъерошенного, задыхающегося от быстрого бега Влада. — Сам отдал, тебе и расхлебывать, — и на другой бок перевернулся, молвив уже сквозь дрему: — Теперь понял, почему перья раздавать не след? Мороки больно много.

Делать нечего. Пришлось оборачиваться и лететь на зов. Крылья сами донесли до Киева и дальше. Внизу мелькнул лес, поля, высокий крутой берег… и дымный столб, ровно поднимавшийся к небесному куполу.