Сказ про Иванушку-дурачка. Закомурища тридцать третья (СИ)

Премудрый в спешке – раз, раз! – распахнул тонкодощатую дверь сортирчика тросточкой, словно чудной девичьей косточкой, и ринулся в кабинку. Дедушкина вша обомомлела, понимаешь, и не сходя с места облегчилась весьма удачно – и от восторга чуть не очумела, однозначно! Впрочем, не будем больше о столь удачном...

Ровно через тринадцать минуточек Ващще Премудрый вышел из кабинки, лучезарно улыбаясь, уселся за стол и, фатовски поигрывая тросточкой, словно чудной девичьей косточкой, добродушно похвастал Ивану:

– Так вот чё значит евросортир, ёшкин кот! Через щели свет проникает – вах, лепота-а-а! А главное, представляешь, Иван, на внутренней стороне тонкодощатой двери всякие поучительные лозунги написаны: сиди и читай – удовольствие вдвойне, двождызначно! Вот энто культура! Лепота-а-а, понимаешь! Иван, хочешь в первосортный евросортир?

– Не-е-е, не хочу, однозначно! – ответил Иван, поигрывая красной клизмой – жупелом капитализма.

– А ты через не хочу, ёшкин кот! Сходи, не пожалеешь! – доброжелательно проворковал Ващще Премудрый и преловко щелкнул пальцами.

И в ту же наносекунду Ивану страсть как захотелось как раз туды, куды толькя шта не хотелось, понимаешь, и какая-то неумолимая силища увлекла Ивана из-за стола в первосортный сортир на цыплячьих лапках.

– Ну надо же! Эк стеганул-то от нас, понимаешь, Ивашка – наш дохтур Ватсон! – с восхищением зашептались все кругом. – Ну ващще! Во все, понимаешь, лопатки залупил, двождызначно!

Ивашка в спешке – раз, раз! – распахнул тонкодощатую дверь сортирчика клизмой – жупелом капитализма и ринулся в кабинку.

Ровно через тринадцать минуточек Иван вышел оттудова с клизмой – жупелом капитализма, блаженно улыбаясь, засим уселся за стол и принялся фатовски поигрывать превосходной резиновой вещицей. Ващще Премудрый добродушно спросил:

– Ну чё, каков евросортирчик, Иван?

– Евросортирчик – высший класс! Через щели свет проникает – ах, лепота-а-а! А главное, представляешь, дедушка, на внутренней стороне тонкодощатой двери всякие поучительные лозунги написаны: сиди и читай – удовольствие вдвойне! Вот энто культура, ёшкина кошка! Лепота-а-а! Дедушка, хочу опять туды, в первосортный сортир, двождызначно!

– Ну нет, насладился сам – дай насладиться и другим, ёшкин кот! Пусть все присутствующие испытают на себе достижение высокой европейской культуры! – доброжелательно проворковал Ващще Премудрый и хлестко щелкнул пальцами.

И какая-то неумолимая силища принялась увлекать в первосортный сортир на цыплячьих лапках всех присутствующих, одного за другим, включая и похрустов, многаждызначно.

Ровно через кажные тринадцать минуточек кто-то оттудова выходил, понимаешь, блаженно улыбаясь, и уступал чудные апартаменты следующему, премногаждызначно, а Ващще Премудрый добродушно спрашивал вышедшего:

– Ну чё, каков евросортирчик, гражданин?

– Евросортирчик – высший класс! Через щели свет проникает – эх, лепота-а-а! А главное, представляешь, мон шер Шерлок Холмс, на внутренней стороне тонкодощатой двери всякие поучительные лозунги написаны: сиди и читай – удовольствие вдвойне! Лепота-а-а, двождызначно!

– И-эх, вот что значит испытать на себе достижение высокой европейской культуры! – изрекал резюме Премудрый.

Но вот очередь в сортирчик занял запыхавшийся черт Кинстинктинт. Чертяка выхватил из-за пазухи маникюрные ножнички и драматическим тенором заверещал:

– Граждане нашей великой очереди! Чик-чик! Чик-чик-чик! Мне срочно нужно в сортирчик-чик-чик! Пустите меня туды без очереди, чик-чик-чик, трождызначно!

– Черт тебя побери! Зачем энто тебе нужно туды так срочно, голубчик-чик-чик, понимаешь? – сами понимаете, сперва обомомлела, но посем крайне возмущенно поинтересовалась очередь, действительно являвшаяся великой, весьма великой, тысячезначно!

– Мне требуется из сортирных газет срочно нарезать наши баксы! Вот энтими самыми ножничками, понимаешь! Чик-чик, чик-чик-чик!

– Терпи, черт, терпи, как и все, понимаешь!

– Ах, я могу тенчас не стерпеть, однозначно, чик-чик! – в першую наносекунду обомомлел, но засимчик-чик-чик швидко-швидко драматическим шепотом сообщил черт.

– Ах, не драматизируй так, понимаешь! Мы все едва терпим, многаждызначно!

– Чик-чик, чик-чик-чик! Но ведь я же хочу срочно нарезать наши баксы как раз для того, чьтобы вы все смогли ими воспользоваться, многаждызначно! Прямо тенчас, чик-чик-чик!

– Нет, тольки не тенчас, понимаешь, фиг, фиг! В следующий раз, голубчик-чик-чик!

– Но почему, почему не тенчас, чик-чик-чик?!

– А потому, потому чьто мы можем тенчас не стерпеть, многаждызначно, голубчик-чик-чик! – в першую наносекунду обомомлела, но посем швидко-швидко драматическим шепотом сообщила очередь.

– Ну, не драматизируйте так, понимаете! Я сам едва терплю, двождызначно!

– Тем не менее стань в конец очереди, Кинстинктин, однозначно! И больше не приставай со своей просьбою, понимаешь! А главное, оставь энтот драматический тон, черт тебя побери!

– А не то чьто, понимаете?

– А не то мы тебе как надаем по шеям! Многаждызначно!