Сказ Про Иванушку-Дурачка. Закомуришка тридцатая (СИ)

– А я, – самодовольно дривеет* Кирила, – по большим дорогам иглой пошью, сколочу первоначальный капиталище. С тем капиталищем в купчины подамся, багряно-пурпурно-малиновый кафтан напялю! Ведь кафтан в России – больше, чем кафтан, в особенности ежели он – багряно-пурпурно-малиновый! И вот благодаря багряно-пурпурно-малиновому кафтану макроэкономикой заниматься стану, в миллионщики выйду! Новым ухом обзаведусь – протезом из чистого золота! Летом буду жить в Зимнем дворце, а зимой – в летнем! И дадут мне безденьжищные иваны прозвание: Киришка-миллионщик! А я им, безденьжищным иванам, укажу их место: «А ну, на колени, на колени пред Киришкой-миллионщиком!» И сапогом – в рожи, в рожи!

– И-го-го! И-го-го!

Тут вдруг Сазошка Корносый в возбуждение пришел да как заверещит:

– А ну, Иван, ниц, ниц пред Сазошкой-миллионщиком! – и полез на меня, купчина, с дубиною, прячась за спину Киришки Ухатого!

– И-го-го! И-го-го!

И тут вдруг Киришка Ухатый перевозбудился да как запищит:

– А ну, Ивашка, на колени, на колени пред Киришкой-миллионщиком! – и попер на меня, купчина, с ослопиной*, прячась за спину Сазошки Корносого!

– И-го-го! И-го-го!

– Ну, господа портные, – воркую им, – ослоп не Господь, а ослопина не судьбина! Что ворам с рук сходит, за то воришек бьют! Гой, друже ты мой, Оружжо Сухой Мартын, скажи еще ласковое слово: ласковое слово пуще дубины!

– И-го-го! И-го-го! И-го-го!

И дождались портные ласкового слова от Оружжа Сухого Мартына! Прицелился я в портных поверх их мякинных голов и выпалил из ружья: пиф-паф! У одного портного бороду снесло, на другом портном – шапка загорелась! Зафуняло паленой шерстью и жареной бараниной.

– И-го-го! А-а-апчхи!

Аз, понимаешь, гляжу на Сазона: скоробило Сазона вдоль и поперек.

– Ой-ёй-ёй! – запричитал портной Сазон, хватаясь за обритый подбородок. – А-а-апчхи! Без вины виноват! Не говоря худого слова, да в рожу! Дали портному Сазошке Корносому по бородёшке ни за что, ни про что! Ныне иваны на большой дороге напрасливы: к ним портной с иглою, а они его – сразу в рожу! Ну ничего, черепком напьюсь, дубинкой отобьюсь!

– И-го-го! И-го-го!

Гляжу на Кирилу: скоробило портного Кирилу поперек и вдоль.

– Ой-ёй-ёй! А-а-апчхи! – захныкал портной Кирила, хватаясь за горящую шапку. – Без вины виноват! Не говоря худого слова, да по шапке! Дали портному Киришке Ухатому по шапке ни за что, ни про что! Ныне иваны на большой дороге напрасливы: к ним портной с иглою, а они его – сразу по шапке! Ну ничего, черепком напьюсь, ослопом отобьюсь!

– И-го-го! И-го-го!

– Ну що, господа портные? – грымаю*. – Довольно ль вам ласкового слова от Оружжа Сухого Мартына, аль вдругорядь ласкового слова дожидаться будете? Ежели дожидаться будете, подождите: сейчас я ружье перезаряжу, ёшкина кошка!

– И-го-го!

– О небеса! – завопил Сазон.

– О небеса! – завопил Кирила.

– Шо – небеса? – внезапно проснувшись, чертовски заинтересовался мой Внутренний Болтунуттер. – Интересуетесь, почему они такие мутно-перламутровые?

– Шо – небеса? – заинтересовался аз. – А почему они такие мурло-перламутновые, понимаешь?

– И-го-го, и-го-го? – заинтересовался Пегас.

– О небеса, – завопил Сазон, – сделайте так, щобы... щобы...

– И-го-го?

– Щобы, щобы, – завопил Кирила, – щобы Иван не смог зарядить оружжо!

– Ха-ха-ха-ха-ха! – рассмеялся мой голосистый Внутренний Хорохорист – а он всем юмористам в кумиры годится.

– Ха-ха-ха-ха-ха! – рассмеялся я.

– И-го-го-го-го-го-го! – заржал Пегас.

Тута портные в сердцах зашвырнули дубины прямо в сизогривую тучу, висевшую над головами. Из тучи повалили хлопья сивого-сивого снега, густо-густо.

– И-го-го-го-го!

Достал аз из пулеметной ленты два патрона, чтобы ружье зарядить, да своевременно сообразил: где уж теперь в стволы порох засыпать, больше снега засыплешь, чем пороха.

Тут я, недолго думая, повесил ружье на плече, достал пращу и зарядил ее двумя патронами.

– О небеса! – завопил Сазон.

– О небеса! – завопил Кирила.

– О небеса! – прошептал мой Внутренний Голосург – а он всем небесам в демиурги годится.

– О, и-го-го-го-го-о-о! – заржал Пегас.

– Шо – небеса? – заинтересовался аз. – Почему они такие мурло-перламутновые, понимаешь?

Все дружно поглядели на небеса.

– И-го-го-о-о!

А там из-за сизогривой тучи выглянули Смерть да пень и заорали, размахивая светящейся косою да колыхающимися корешками:

– Кирюшка! Сазошка!

– Що?

– Що?

– Що, що! Миляги, идите скорее к нам! И Ивана с собой непременно прихватите! С его Внутренним Голосом! А также с Пегасом! С нетерпением ждем неминуемой встречи!

– И-го-го! И-го-го!

– Що вы! Нам некогда, симпатяги! – прошептали Сазон и Кирила и аз и мой Внутренний Голосяга с ними вместе. – Впереди много всяческих дел!

– И-го-го! И-го-го! И-го-го!

– У-у-у, противные вы деляги!

– И-го-го! И-го-го!