Сказаниада

Один из спускавшихся оказался старым знакомым. Задумчиво глядя под ноги, вместе с верзилой свирепого вида по ступенькам двигался низенький худой Тит – бывший сосед, деревенский пастух. Пастухом он, конечно же, был давно, а несколько лет назад, после смерти супруги, Тит исчез. Ходили слухи, что его видели с Соловьем Будимировичем. Хотелось расспросить, но правила Олиного пика требовали молчания. Хорошо бы позже внизу пересечься и обменяться новостями. Но совсем не обязательно. Любопытство наказуемо, и кто меньше знает, крепче спит. Будущему богачу и владельцу трактира или постоялого двора (а если боги смилостивятся, то и нескольких) негоже якшаться с разбойниками. Пусть себе идет Тит своей дорогой, особенно с таким опасным товарищем.

На высоте, с которой, казалось, должны быть видны противоположные берега моря, Данила недолго отдохнул и вошел в нависшее облако.

Лестница кончилась каменной площадкой, все окутывал туман – неожиданно сухой и похожий на дым, которым Кощей выкуривал защитников Двои, только вместо гари здесь пахло свежестью. Голова работала четко и ясно, настроение соответствовало. Сейчас произойдет нечто значительное, и жизнь круто изменится.

Из плотной завесы навстречу Даниле выдвинулись служители, похожие на бледные белые тени. Они приняли подношение, предъявили его богам, подняв над головой, и унесли. Боги видят, кто что принес, их решение зависит от подношения. Богач пожертвует сундук золота, но дома у него еще сто таких же. А бедняк отдаст единственную монету, и для богов их дары будут равны. В отношениях с высшими силами нельзя мелочиться. Здесь так: все или ничего. Тогда «все» может оказаться просто невероятным. Поэтому Данила отдал все до последнего гроша.

– Прошу богатства и долгой сытой жизни, – объявил он в мутное никуда.

Ответ заставил себя ждать. Боги не торопились. На миг даже туман рассеялся, будто просителя хотели разглядеть лучше. Каменная площадка уходила в бесконечную даль ровным отполированным полом, но что там дальше – оставалось только догадываться.

В голове – именно так, не снаружи, а внутри, голосом, который слышал только Данила – жестко раздалось:

– Твоя просьба рассмотрена, она понятна и легко исполнима. Брось пить и иди работать. Следующий!

Вынырнувшие из тумана два служителя пригласили Данилу на выход.

– Это я и так знал! – возмутился он. Служители подталкивали его, хватали за руки, он вырывался. – Я заплатил огромные деньги и требую исполнения желания!

– Твое желание исполнено, – уверили служители, выводя его под руки. – Если решение твоих затруднений имелось, ты его получил. Не мешай другим обратиться к божественной мудрости и обрести благодать.

Данилу шатало. Ноги не слушались и не хотели идти назад. В глазах плыли круги.

Все кончено.

Пока деньги были в руках, нужно было открывать желанный трактир. Теперь не осталось ничего. Ни денег, ни жены, ни дочки. Будущее стерли половой тряпкой и выжали в помойное ведро.

Вспомнилась шутка богов, которую на тот момент все действительно принимали за шутку. «Хочу, чтобы у меня все было!» – попросил такой же умник, как Данила. Боги приняли дары и уверили просителя: «Исполнено. У тебя все было».

У меня все было, подумал Данила, выходя на карабкавшуюся по уступам пика крутую лестницу. Далеко внизу ждали чудес наивные людишки. Отсюда они казались букашками, которых так легко раздавить. Их раздавят чуть позже, сейчас очередь Данилы.

«У меня все было». Все лучшее и дорогое сердцу осталось там – в прошлом.

Данила поднял лицо к закрытому облаком солнцу, горько сплюнул и шагнул с лестницы в пропасть.

Часть четвертая. Боги и не боги

Докладай без всяких врак,

Почему на сердце мрак,

Я желаю знать подробно,

Кто, куда, чаво и как!..

Леонид Филатов «Про Федота-стрельца»

Глава 1. Встречи на Олином пике

– Боги сказали правду, вон он!

Крик донесся с последних ступеней лестницы.

Георгий машинально оттолкнул Ладу и загородил ее собой. С горы спускались сподвижники Соловья: Фома – здоровенный силач – и Тит – мелкий доходяга с гнусным характером. Сейчас начнется такое словесное непотребство… Тит не дурак, он понимает, что здесь их окружает много разных людей, и сумеет сказать так, чтобы Георгия по макушку забрызгало чем-то похожим на шоколад, но отнюдь не шоколадом. После гибели Соловья члены его шайки, скорее всего, подались в солдаты или устроились еще куда-нибудь – и теперь уже как бы не разбойники, а уважаемые люди. Взывать к закону бесполезно.

Молчаливый Фома потирал кулаки, Тит продолжал:

– Ба-а, и кто же это с ним тут обнимается? Кислые щи на вчерашний борщ сменила, соседушка дорогая?

Красная черта была еще впереди, до нее оставалось два шага. Тит с ухмылкой положил руку на меч…

Ударила молния. Фома отпрянул в сторону: на том месте, где только что стоял напарник, дымилось черное облачко.

Служитель повысил голос, хотя в наступившей тишине это было излишне:

– Правило третье! За красной чертой соблюдать обет молчания! Говорить разрешено только с богами и их служителями!..