Сказаниада

Доски прибивались гвоздями внахлест, конопатились мхом и смолились. Специалистом в области прикладного рукоделия Георгий, конечно, не был, и когда Яга Мирамиславовна прогуливалась рядом, поглядывая на ведущиеся работы (Георгий употребил бы слово «инспектировала»), он старался не показывать неосведомленность. С нуля ему лодку никогда не построить, но когда готовые девяносто девять процентов служат образцом, остаток можно починить, глядя на готовое.

Удивило качество парусины. Выцветший материал сохранил все былые свойства, часть которых просто восхитила. Паруса, как выяснилось, делались из длинных овечьих волос, и благодаря природному жиру ткань оставалась сухой даже в непогоду.

За работой Лада, наконец, подробно рассказала о богах. Они живут на горе Олин пик, что торчит посреди моря, подпирая небо, к богам идут от отчаянья или когда не могут найти решение. Необходимо подношение в виде серебра или золота. Боги выслушают просьбу и, если просителя и его вклад сочтут достойными, дадут требуемое. В крайнем случае укажут путь к исполнению желания. Еще не было, чтобы кто-то ушел без ответа. Боги всевидящи и всемогущи, иногда они спускаются к людям и путешествуют среди них. Но мир людей скучен для богов, поэтому они предпочитают не вмешиваться.

— А двойские боги? — спросил Георгий.

Лада непонимающе хлопнула ресницами:

— У нас с Двоей общие боги. В дальних государствах — там да, другие. Например, у варягов, что живут за большим морем. С помощью своих богов они чуть не захватили Двою. Мой дед вместе с двоянцами воевал против варягов.

— На стороне Двои? — удивился Георгий.

— В те времена у нас с ними была одна сторона.

Работы по ремонту затянулись. Ночевать Георгию стелили на лавке, а Лада с мамой располагались на кровати. Утром он вставал первым и сразу отправлялся к яхте. Затем Лада приносила завтрак и помогала до обеда.

С моря тянуло свежестью, от сверкавшей зыби рябило в глазах. Не успел он дойти до лодки, как услышал вдали конский топот.

По большой дороге скакали трое всадников. Они заметили Георгия, двое тут же свернули к нему, третий, раненый, о чем говорила замотанная в белую ткань ступня, остался на дороге.

Георгий не расставался с мечом, хотя кольчугу, шлем и щит временно считал излишествами. Интерес к нему вооруженных витязей хорошего не предвещал. Если это драконовы гридни, то у них должно быть конкретное задание. К примеру, найти сбежавшего разбойника или поймать нарушителя границы. Или они проверяют всех? Мог ли Георгий что-то нарушить и не знать об этом? Вполне. Или его могли принять за другого.

Он уже доставал меч из ножен, когда одна из фигур, моложавая и безбородая, обрела знакомые очертания. Вслед за первым всадником узнался и второй.

— Приветствуем доблестного Егория Храброго! — Бермята Васильевич и Котеня Блудович салютовали ему мечами.

Георгий ответил тем же.

— Какими судьбами?

После быстрой скачки всадники пустили коней шагом вокруг него, чтобы те успокоились. Бермята глядел добродушно и чуть снисходительно, но Георгий сам дал на это право, разрешив пользоваться плодами несуществующей победы. Котеня радовался встрече от души.

— Не успели, — ответил Котеня, — конница из Гевала уже отплыла, сейчас грузится пехота. От Двои камня на камне не останется — Кощей такую мощь собрал, кораблей на всех не хватает. Наш достраивается на Засечном Погосте. Не хочешь с нами?

Георгий махнул головой назад, на лодку:

— Плыву к богам. Мне сказали, что они подскажут.

— Хорошо заплати, и не только подскажут, но и покажут, а то и на блюдечке поднесут, — хмыкнул Бермята.

Котеня что-то вспомнил и указал на дорогу, где неуверенно гарцевал раненый всадник — очень молодой, под стать самому витязю, и совершенно неумелый. Лошадь под ним стремилась встать на дыбы и сбросить седока, юноша едва удерживал ее.

— У меня, между прочим, новый оруженосец. Конечно, не чета Егорию Храброму, но старается.

Бермята не мог не похвастался перед спутником победой над известным героем, и Котеня не преминул продемонстрировать, что тоже не лыком шит.

— Ну, мы поехали, время поджимает. — Бермята развернул коня к дороге. — Встретишься с богами — при случае замолви словечко и за нас, тебе они должны благоволить.

Больше никто с дороги не сворачивал. Ремонт шел своим ходом и быстро двигался к завершению.

Настал день отплытия. Георгий прокопал траншею и разрушил связывавшую ее с морем перемычку. В очередной прилив лодка мягко приподнялась и, направляемая с двух сторон, вышла на открытую воду. Яга Мирамиславовна слезно попрощалась с дочерью, затем обняла и поцеловала нагнувшегося к ней Георгия в лоб.

— Береги ее.

— Как самого себя, — заверил он.

Вскоре махавшая платком фигурка скрылась из глаз.

Обращаться с парусом учились на ходу. Теорию Георгий примерно узнал еще на берегу, а опыт пришлось обретать в полевых условиях. Точнее, в самых что ни на есть морских. Лада, по своему обыкновению, всеми силами помогала.