Сказание о белых камнях

Приволокли к Батыю мертвого Евпатия. Хан поразился его ростом, его могучей статью и сказал военачальникам, что рад был бы видеть такого богатыря в своем войске. Он повелел похоронить Евпатия и других павших русских храбрецов с честью.

Дальше, дальше по снежным полям и лесам, сквозь метели и морозы правили татары коней.

И опять дрожала рука летописца, когда писал он такие строки:

«Окаяннии ти кровопийцы — овы идоша к Ростову, и ини к Ярославлю, а ини на Волгу на Городець и ти плениша все по Волге, а ини идоша на Переславль и тъ взяша и оттоле всю ту страну и грады многы, все то полониша... и несть места, ни веси, ни сел таце.х редко, идеже не воеваша на Суждальской земли и взяша городов 14, опричь слобод и погостов...»

В дремучую лесную глушь, что на запад от Ярославля, где одни медведи, да рыси, да росомахи прятались, а волкам да лисам ходу не было, забрел великий князь Юрий со своими полками. Думал он заманить врагов в леса нехоженые, в яруги глубокие. Не дойдут враги по дорогам неготовым, по сугробам рыхлым до его стана возле малой речки Сити, заблудятся, от бескормицы кони их падать начнут.

Татары под стенами Успенского собора.

До весны отсидится его войско, а как растают снега и войдут реки в свои берега, так поведет он полки на выручку осажденного града Владимира. Не знал он, что есть у татар пороки и камнеметы.

Привел к нему из Юрьева-Польского свой малый полк брат Святослав. А брат самый меньший, Иван Стародубский, со своей дружиной в лесах где-то укрылся. Подошли полки Ростовские с племянником Василько Константиновичем и его братьями младшими.

Много было войска у брата Ярослава. Годом раньше позвали его княжить в Киев, да недолго он там оставался. Как молва до него долетела, что двинулись татары на землю Русскую, так в свой Переславль-Залесский воротился, а узнал, что они Москву взяли, так в дебри заволжские отошел.

Трех гонцов, одного за другим, посылал к нему Юрий.

— Брат, помогай! Брат, выручай! Поспешай ко мне со своими полками!

И трижды отвечал ему Ярослав:

— Вот подойдут новгородцы, так направлю коней к твоему стану.

А сам медлил, сам ждал, куда татары дальше повернут.

Из Владимира прискакал гонец к великокняжескому стану.

Узнал Юрий, что вся семья его погибла, и все жители погибли, и град его стольный дотла погорел. Перекрестился он и не сказал ни единого слова.

А еще гонец прискакал с вестью, что татарское войско надвое разделилось. Одни тумены сам хан Батый на Тверь повел, а другие ведет Батыев военачальник Бурундай на восток. Понял Юрий: сюда на его стан метит.

А уж преодолели татары лесные дебри да глубокие снега и, как лавина, как смерч неминучий, подходят, приближаются... И еще понял Юрий, что дальше пути нет. Настал час великой битвы. Либо татары победят, либо русичи. Повелел Юрий лес рубить, спешно городить на поляне стены, сосновые и еловые. Да не успел тына кругом поставить, как подошли татары, обложили стан.

Настал день святого Герасима Грачевника 4 марта. По народным приметам, в этот день грачи прилетают.

Убийство князя Василька.

А заместо них иные черные птицы в тот страшный год на Русь налетели.

Закипело побоище. Столько крови не лилось на земле Русской никогда.

А сицей рати не слышано! С зараниа до вечера, С вечера до света Летят стрелы каленыя, Гримлют сабли о шеломы, Трещат копиа харалужныя В поле незнаеме...

Умели драться простые русские люди. И умирать умели, когда приходила пора умирать. Многое число храбрых воинов головы свои сложило. На каждого русского убитого не менее двух татар мертвых пришлось.

Как светлый витязь из древнего сказания, скакал на белом коне храбрейший из храбрых князь Василько Ростовский. Шестерых врагов порубил он мечом, пятерых копьем пронзил. Да сломалось копье, да притупился меч, да убили коня. Пеший взял Василько в руки дубину да пошел размахивать. И затрещали татарские головы.

Но сыскался коварный татарин, схоронился за елку, снегом засыпанную, и закинул на шею витязя аркан, из верблюжьих сухожилий повитый.

Повалился храбрый Василько. Бросились на него татары и связали его по рукам и ногам.

Героическая оборона Козельска.

А князь Юрий меж тем с холма руководил боем. Был он тучен и велик ростом и кольчугу носил тяжелую. Алый стяг развевался за ним. Заприметили его татары издали. Поскакала к нему сотня татарских всадников. До последнего сражались княжеские телохранители и все до одного были перебиты. Сам Юрий упал с отрубленной головой.

А князь Святослав ускакал, с ним его племянник — брат Василька Владимир Углицкий и пятнадцать дружинников. Только они одни спаслись.

Сколько русских и сколько татар пало в той битве при Сити, никто не считал. Некому было считать. Сила победила силу.

Узнал Бурундай, что в плен русский князь попался, и видеть его пожелал.

Привели в шелковый шатер Василька, связанного, оборванного, всего в крови. И сказал ему Бурундай: