Сказание о господе Раме

Иногда Рама, призывая Ситу и Лакшману сесть с ним рядом, объяснял им, что пока индивидуальная душа - Джива не поймет ясно и отчетливо природу своего сродства с Майей и с Высшим Брахманом, она никогда не достигнет освобождения и не сольется с Единым; ей суждено оставаться отдельным, частным индивидуумом, закованным в цепи иллюзии в узкой темнице имен и форм. “Но, - говорил Рама, - в то самое мгновение, когда личность постигнет и осознает, что она лишь отражение Всевышнего и что различие между ней и Всевышним не имеет отношения к Истине, Майя исчезнет, рассеется, как туман в лучах восходящего солнца. Открывший это есть подлинный Атма-Джняни, ибо Всевышний - это Параматма, а индивидуум - тот же Параматма, видимый как образ “тело-имя-форма”, или Упадхи.

Действуй согласно правилам, диктуемым выпавшим тебе при рождении высоким предназначением, слушайся зова, посланного тебе свыше (свадхарма) - тогда ты достигнешь отречения. Занимайся йогой - упорным поиском Единения с Всевышним - и тогда ты обретешь джняну. Эта джняна - последняя и высшая ступень духовного совершенствования. Она ведет к Осуществлению. Поклонение Всевышнему с величайшей любовью - это бхакти, или преданность. Я изолью на преданного мне свою благодать, его бхакти обеспечит ему счастье и процветание. Бхакти исходит из самого сердца, стихийно, самопроизвольно. Она не зависит от внешних посторонних предметов и окружающих людей. Чистая бхакти также способна ниспослать джняну человеку, посвятившему себя Всевышнему. Радость, которую дарит человеку бхакти - неповторима и неизмерима. Что же побуждает человека вступить на путь бхакти^. Для этого нужна милосердная помощь праведного и благочестивого мудреца или любой другой, нашедшей себя, реализованной души. Это самый быстрый путь, ведущий человека ко мне.” Слушая эти речи Рамы, Сита и Лакшмана забывали, где находятся и что происходит вокруг. Сам Рама, целиком отдаваясь рассказу о пленительном богатстве духовного знания, казался полностью отрешенным от действительности. Долгие часы и дни проводили они, погрузившись в себя, исследуя и созерцая вечный источник внутреннего восторга.

Как-то раз Лакшмана, размышляя об этих высоких истинах, совершал свой обычный обход ближайших джунглей в окрестностях хижины, чтобы убедиться, что ничто не угрожает покою Рамы и Ситы. Он заметил, что рядом с мощным стволом огромного дерева пробивается нежный росток лимона. Он решил пересадить деревце поближе к хижине, чтобы, ухаживая за ним, помочь ему расти свободно и быстро. Поэтому он принялся внимательно и осторожно выкапывать корни растения, стараясь не причинить ему вреда. В это время из густых зарослей внезапно выпрыгнула злобная и коварная Шурпанакха, сестра Раваны!

Стоило ее взгляду остановиться на Лакшмане, как она была ослеплена и зачарована сиянием красоты и великолепия, которым светился весь его облик. От этого невиданного зрелища она застыла как вкопанная. В мгновение ока она изменила свой вид, превратившись в прелестную соблазнительную деву и кокетливой и дразнящей поступью приблизилась к Лакшмане. Однако Лакшмана не обратил на нее никакого внимания; равнодушный к неожиданному появлению незнакомки, он продолжал свою работу. Шурпанакха не могла вынести такого пренебрежения. Она подошла совсем близко к Лакшмане и произнесла сладким умоляющим голосом: “Господин! Почему повергаешь ты меня в отчаяние? Остуди мой страстный пыл, погляди на меня, сделай меня счастливой.” Но Лакшмана не реагировал на ее жаркие призывы; он слышал ее слова, но только посмеивался про себя над ее бесстыжей назойливостью и продолжал бережно выкапывать растение. Шурпанакха потеряла терпение; она бросилась к Лакшмане с намерением заключить его в объятия, но Лакшмана проворно увернулся и, намереваясь дать ей шутливый совет, проговорил: “Госпожа! Я - лишь слуга Шри Рамы. Я его раб и не являюсь свободным человеком. Что бы я ни делал - даже самую пустячную работу - я делаю только по Его Приказанию.” С любопытством прислушиваясь к словам Лакшманы, Рама и Сита вышли из хижины в сад, чтобы выяснить, с кем он ведет беседу. Заметив Шурпанакху, Рама тут же догадался, что перед ним ракшаси, обернувшаяся девой. Он приготовился к любым неожиданностям. Шурпанакха тем временем обрушила на Лакшману поток грубой брани, обзывая его жалким трусом и негодяем и издевательски хохотала над его бесчувственным и недостойным поведением. Она до сих пор не заметила Раму, и ее злоба и негодование были направлены на одного Лакшману. Сменив тон, она вновь пустилась в жалкие уговоры: “О Прекраснейший! Женись на мне и стань счастливым! Я принесу тебе наслаждение и стану твоей верной служанкой.” Лакшмана попытался урезонить ее такими словами: