Сказание о Громушкиных

Как-то, еще в начале осени, Юля невесть зачем, просто, чтобы убить время, решила съездить в поселок, где было когда-то имение, которое Витек купил для отца с матерью. Поселок энергично застраивался коттеджами "новых русских". Библиотека была закрыта, вид у барского дома нежилой – видно, все-таки снесут.

Через парк вышла к старому, заброшенному кладбищу. Там было пусто, только грязная коза одиноко паслась, объедая траву с пустых холмиков.

Кое-где из земли торчали покосившиеся кресты. В дальнем углу наткнулась на камень, старый, растрескавшийся. На камне полустершаяся надпись. Разобрать, что написано, почти невозможно. И все-таки кое-как она прочла. И замерла, обомлев.

ГРОМУШКИНЪ Т..МО…Й Алекс…ичъ 1932-1847.

– Ну, вот и все… – Юля погладила камень. – Нет их больше.

Вышла в поле, нарвала ромашек, положила на камень.

История вторая

ИГРА

I

Глубокоуважаемая Юлия Тимофеевна!

С большим изумлением прочел я Ваше письмо. Изумление возникло по двум причинам. Первая та, что письмо Ваше, брошенное в почтовый ящик, висящий у двери нашей поселковой почты, дошло всего за два дня. Это поразительный факт – обычно письма из Ленинграда доходят почти за неделю, а уж если отправить здесь, на доставку уйдет полмесяца. Впрочем, может быть, это происходит только с моей корреспонденцией – ее аккуратно переправляют в город, а там читает кто-то… кому положено, и уж потом письмо пересылают назад, сюда.

Второй же повод для изумления – Ваше предложение переписываться, как в пушкинской "Барышне-крестьянке", через дупло. Адрес дупла Вы указали точно – это дуб, стоящий у забора дома семь по Солдатской улице, на участке, принадлежащем незнакомым мне дачникам Громушкиным. Дотянуться с дороги до этого дупла мне не трудно, благо расположено оно не высоко. Правда, сейчас, зимой, вдоль забора вырос довольно высокий сугроб, но т. к. я гулять хожу в валенках, то и это не помеха.

Мне непонятно другое: к чему такие сложности? Или Вы имеете в виду как раз тех, кто читает мои письма, отсылаемые обычной почтой? Но о чем же тогда собираетесь Вы мне писать? И где, – прошу прощения! – гарантия, что Вы как раз не из тех? Вообще я человек не подозрительный, в тотальную слежку, да еще такую хитроумную, не очень верю. Да и скрывать мне, собственно, нечего. Но все же… Если Вы – из тех, то Вам известно, что меня в прошлом году приглашали на Литейный, 4, для разговора – пока мирного, т. к., клянусь Вам, мне не известно то, что их интересовало. Видимо, там это называется профилактикой, но после этого публикация моей повести в одном журнале вдруг стала странным образом откладываться. Правда, незадолго до того я напечатал в "Литературке" статью, которую Вы, возможно, не читали – не исключено, что причина гнева писательских вождей и редакторов как раз в этой статье, где я очень мягко заступился за двух писателей-фантастов, а не в том, что я ходил на Литейный…

Не знаю. Но заказы из издательства на редактирование, чем я, в основном, и зарабатываю теперь деньги, тоже внезапно прекратились, так что ситуация пока не ясна.

Конечно, будь я подозрительным человеком, я просто не ответил бы на Ваше милое письмо, на комплименты по поводу моих книг, последняя из которых комплиментов не заслуживает – сам я люблю только две первые, что о войне. Так вот, при известной подозрительности я бы просто бросил Ваше письмо в корзину. Но, не знаю, к счастью или наоборот, человек я любопытный, и Вам это мое любопытство удалось разбудить. Поэтому я пишу Вам это письмо и положу его в дупло. Если владельцы участка не извлекут его раньше Вас, Вы его прочтете и – очень хотелось бы верить – попытаетесь развеять мои сомнения насчет того, для чего Вам понадобилась эта переписка, почему именно со мной и таким странным способом? Заодно, если Вас не затруднит, сообщите что-нибудь о себе – сколько Вам, например, лет, кто Вы по профессии, если не… Но не стану Вас больше обижать.

С уважением, Сергей Заставский

Р. S. Если Вам что-то хочется обо мне узнать, спросить, почему бы Вам просто не приехать сюда, предупредив об этом заранее обычной почтой?

1 октября 1975 г.

Дорогой Сергей Валентинович! Спасибо за ответ.

Даже не знаю, как начать письмо. Я совсем, честно говоря, упустила из виду, что Вы можете принять меня за подосланного агента. Это не удивительно, сейчас такой подозрительности в обществе все-таки нет. И теперь мне придется объяснить Вам, что значит это мое "сейчас", после чего Вы мне, конечно, не поверите и бросите-таки письмо в корзину. Но все же попытаюсь…

Почему мое письмо шло всего два дня, я, честное слово, не знаю. Просто повезло.