Сказание о странствии и путешествии по России, Молдавии, Турции и Святой Земле. Том первый.

После того, латиномудренный Греческий царь Михаил Палеолог, вместе с папою Римским, захотел восточную Церковь соединить с западною, и захотели прежде склонить Святую Афонскую Гору. Тогда Афонская Гора была яко рай, Богом насажденный: было сто тридцать монастырей великих; было до семидесяти тысяч братий. Папа вкупе с царем устремились на богособранное стадо, яко на незлобивых овец; овых мечем изсекли, яко незрелую пшеницу; овых в море потопили; овых огнем сожгли; овых повесили на древах; овые страха ради разбежались и скрылись. Только некоторые монастыри Божия Матерь покрыла: остались неврежденны. И так латиницы почти всю Святую Гору Афонскую разорили и опустошили; но мало кого могли склонить к своему мудрованию; тогда и русскую обитель разорили и опустошили, и наши русские тогда пострадали. Но вскоре паки благочестивый царь настал: воцарился Андроник Палеолог, сын Михаила Палеолога, собрал во граде Солуне поместный Собор, и предавши всех латиномудрственных анафеме, сам пришел в Святую Афонскую Гору, и видя ее всю разоренную и опустошенную, много о ней плакал; потом из числа ста тридцати избрал двадцать, которые были важнее и известнее, и стал их возобновлять; а прочие упразднил, и всю землю разделил на двадцать частей; после сам постригся в монахи в Ксиропотамском монастыре, и там скончался; и почитается во святых, и всем афонским монастырям ктитор. Тогда и Русский монастырь был включен в число двадцати, и паки возобновлен Сербскими царями; и русские братия о нем старались. Когда взята была та страна турками, тогда афонские отцы из девятнадцати монастырей пошли к султану на поклонение, и записали каждый свой монастырь; из русского же не пошли, потому что они гости, а монастырь – Сербского царя; и доныне у турков записано только девятнадцать монастырей, а русского нет. А когда разрушилось и Сербское царство от турок, а Россия освободилась от татар, тогда русская обитель прибегнула к русскому царю, Иоанну Васильевичу. Он с любовью принял посланных из сей обители, и стал иметь о ней попечение: дал ей жалованную грамоту на выезд братии ея в Россию, для испрошения милостыни; и сам жертвовал из своей царской казны; такожде и сын его, царь Феодор Иоаннович, и царь Михаил Феодорович Романов и царь Алексий Михайлович: все сии цари русскую обитель жаловали и награждали, и доныне сохраняются в Русском монастыре их царские грамоты, а русского монастыря архимандритов сборные книги по России. В царствование Российского императора Петра І-го, в начале осьмнадцатаго столетия, был на Афоне один путешественник, киевский гражданин, Василий Григорьевич Барский. В первое его прибытие в Святую Гору Афонскую, он в русском монастыре зимовал, с русскими читал и пел, и все братия были русские; но когда пришел во второй раз, чрез двадцать лет, то уже русского ни единого не было, и игумен был грек, и жаловался, что русские совсем оставили свою обитель, и не дают никакой помощи. А причина была та, что переменились в России гражданские законы: не стали даваться жалованные грамоты, и не стали русские самоизвольно выходить за границу. От того русские оставили Руссик; а хотя один или два и приходили, но как странники, скитались по Святой Горе; потому что обитель содержать – много требуется расходов: от того оставили обитель пусту; и тогда прочие монастыри разобрали много ее земли, и доныне обладают ею. Хотя бедные греки и вселились в русский монастырь, но не имели ни откуда помощи, и не могли монастырь поддержать, и поправлять постройки, и принуждены были оставить русский великий царский монастырь древний, и сошли к морю, и выстроили малую обитель, тоже во имя святого Пантелеимона, помощью бедных греков, солунских купцов, в 1757 году. Воистину благословенны греки! Аще и под тяжким игом турецким живут, а монастыри строят. Хотя выстроен был новый монастырь, но русского имени не потерял; только, как прежде был славный великий царский русский монастырь, так после был в уничижении; и называли его русский бедный монастырек. Но хотя был и незначителен и мал, а своего названия не потерял, и всегда находился в числе двадцати монастырей, и всегда в нем проживало много братии греков, ученых и славных мужей, и содержали строгую общежительную жизнь. И старались, день и нощь, со многими трудами, поддерживать монастырь, и поддержали. Спаси их Господи! Греки весьма любили его ради изобилия здравых вод и здорового воздуха, и не думали допустить в него русских; но Господь устроил по Своему. Я еще застал сей малый монастырек; еще и доныне стоит один корпус, служит за конюшню. Еще застал немного стариков, которые жили в великом монастыре; монастырь же самый и доныне стоит пуст; а братия, не вмещаясь в малом монастырьке, проживали более по пустыням, келиям и колибам; и жили в том монастырьке шестьдесят лет, пока стал и он разрушаться. Настал у них игумен иеросхимонах Савва, родом из Пелопонеса. Отправившись в свою страну, он получил великое наследство после родителей; еще испросил милостыню от своих родных и от прочих христиан, на постройку монастыря; и, приехавши в Святую Гору, стал на новом месте основывать великий монастырь. Хотя у него суммы на то было и мало, но он просил помощи от Бога и святого великомученика Пантелеимона.