Сказание о царствовании великого князя московского Иоанна IV Васильевича II

одведоша коня сивого и сев на него бросивши клич воинству своему: «Ревностный поревновах по Господе бозе Вседержители!» И тронувшися он со дружиною своей в лето 1552 от Рождества Христова, в июне месяце в девятнадцатый днесть, в первую неделю Петрова поста в десятый час днесть. Но не в сторону казанскую, а в Коломну путь его лежал, тама вести им получены бысть о хане крымском Давлет-Кирие, тучное воинство он ведет, грозя пределы русские разоривши, а люд в смерть втоптавши. Мысль басурманы взявши, на единение стояху супротив царя и великого князя Иоанна Васильевича и выступивши устрашивши его удержанием от казанского взятия, но царь и князь великий Духом Святым вскормивши бысть и с кротостью страха Божьего в церковь Успения Богородицы вошед со епископом Феодосем и со всем духовенством молебны воспевши, вознесши помыслами ко Господу прося заступления и наставления у Него, а сам царь прииде к образу Пречитыя Богородице, иже бысть ей на Дону и челом прикладыват и молит, молит он Богоматерь Всевышнего Спаса нашего Иисуса Христа, дабы пославши ему победу над агарянами. И изыдя из церкви заручившися он благословением у Феодосия и всего собора священного и молвивши ратным людям своим: «Не мы брань развязать хотим, а они, не с ними Бог, а с нами, и коль удумал хан перекопский поглотить народ христов, то станем мы за отечество свое и постраждем, ибо час грозный пришел для него!»

У

слыху воеводы и князья слово царское и духом победным исполнившись и повелевши тогда, царь большему полку под Колычевом встати, переднему под Ростиславлем, полку Левой руки – под Голувиным монастырем. А хан Давлет-Кирие ужо под стенами града Тулы обретоху, искавши басурман к нему подступы и тогда царь и великий князь Иоанн Васильевич решивши в прямую дело с ним имевши и заславши князей знатных средь них и Курбский и Пронский, и Воротынский бысть. И повоевавши они татар поганых и изгнавши из пределов града Тулы с позорищем великим. Но, то был отряд татар небольшого числа и бысть к ним все ханское воинство пришед в подмогу и заново они приступивши к осаде града Тулы, возжелавши взять его и порушить. Двадцать второй днесть, июня месяца, лета 1552 от Рождества Христова ставши для русской рати испытательным на храбрость и отвагу. Сдержавши люди христовы нарочитость басурманову и не попустивши разорения града сего, увенчавши себя блеском доблести благодетельной, а царь православный ужо на помощь к ним спешивши со всем воинством своим славным.

И

аки с утра весть ханом Давлет-Керием получивши о сем сближении войска царского, тако страху потерпевши, что пометавши обозы свои он в скорости со срамом нос к перекопу показавши, сбег окаянный. Погнавши воеводы и князья наши за следом их и многих отполониша русских, волю им даровав и многожды порубивши не щадя поганых безбожников. И аще воротившись, воеводы к ногам царевым стяги, оружия привеликое число лихоимцев бросавши и хвалу ему воздававши. Царь и великий князь Иоанн Васильевич на благодать не скуп бысть и тому подтвержавши слово свое, прославил Бога – даровавши победу над врагом лютым и почести ратным людям своим оказывавши и на грядущие битвы их наставлявши.

Р

адость гулявши семь днесть по округе Коломны, а по их исходу известивши царицу, брата и митрополита Макария о благодати Христовой дарованной ему над злыднями татарами срядившись царь и великий князь воевавши град Казань, ибо приспевши час ее и вопиет на отмщение кровь русская, пролитая басурманами. И вешед в третий денесть, месяца июля, лета 1552 от Рождества Христова в заутреннее время, аще накануне приговорено воеводами бысть, двум дорогам путь правивши войско многого числа и в голове его царь и великий князь. Но прежде ропот со стороны новгородских воинов услыху им бысть, глаголивши детки болярские об отдохновении, о покое своем ратовавши и ходатайствовавши ему об труде их многовременном на службе его и ноне жаждавши они кормления и родных стен. Опечаловавшися Иоанн Васильевич и взглянувши на просителей молвил им: «Пусть спросят воеводы мои всех кто служить отечеству рад и голову за него не сожалеет и кто от славы хочет по непотребству своему отказывается. Ибо знать хочу и неволить людей не хочу. Первые мне любы аки дети и хочу знать их нужды и все с ними разделю и горе и радость. А вторые мне не надобны и во все, пусть с миром идут к себе и я о них помнить не желаю». Скорбно в сердцах ставши у новгородцев, стыд на лицах их выступивши, а уста их изрекши клятвенно осударю об неотступности своей от него и упования свои возложивши надежды на него, что не позабудет Иоанн Васильевич слов своих.

С