Сказание о царствовании великого князя московского Иоанна IV Васильевича II

И бысть огня водопадного излита на град Казань, кои они возмутивши в сердце осударевом ненависть. И подступавши люди ратные к стенам его с хитростями и с измышлениями разными на взятие его сулящие. Большие стенобитные наряды наряды ударивши в набат по нехристям возвестивши им скорую погибель, огненные стрельцы не с леностью, но с тщанием великим повеления великого князя и царя всея Русии сотворяху. Всюду работавши воинство русское и бивши по казанцам силы не жалея и бысть из-за стен града плачь великий, то жоны с детками рыдавши муки испытоша за мужей своих, но к миру думу басурмане так и не повернувши они.

И внове объявивши кручина средь подвластного люда царева, ибо старавшись много, а гнездо казанское так и неприступным оставшись стояху. Подошед воеводы к великому князю и царю всея Русии и глаголаху ему: «Видим, Господи царю, яко уже лето на исходе бысть и осень и зима в недалеком пути от нас идут, а нам с тобой аще на Русь предстояху вертатися дорога далече и тяжка она буде, а казанцы немало делом не пособляют, но зело крепце стоят и паче готовятся, а запас кормовой – твой и наш – иссякает прилежно. Да на что ся надеемся и откуда брашно возьмем на людей своя? А в Казанской земли во всей нимало обретают кормов посылаемые вои наши, всюду бо пусто, повоевана бе. Подобно же есть тебе ныне послушати нас и оставити во граде Свияжском немногия воя, а от Казани отступити, и на Русь возвратитися со всеми силами, зане приходит не время, яко же да не со всеми зде напрасно гладом измрем, а оставших живых казанцы избиют».

И смотревши на них долгий срок великий князь и царь всея Русии в молчании величественном ибо ждавши, что обмыслятся и стыд на лицах их взойдет от речей таких. Но те стояху твердо пред ним и не обнаруживши и тени на то, тогда Иоанн Васильевич сам слово изрекши, дабы наставить неразумех, о чем они ему по часу избыточно глаголаху: «Да какая похвала нам буде, о великия моя воеводы, ото всех язык, стужающих нам! И почто рано страшливы есте, ничесо же мало скорбная приимши? И что рукут нам врази наши? И кто не посмеется нам, часто приходящим и с таким тяжким нарядом поднимающимся, и всегда велико дело начинающим и не совершающим, ничтоже добра успевающим и не совершающим, ничтоже добра успевающим, но токмо труд велик себе доспевающи? И како несмыслении есте рцете ми: себе ли ради единаго аз тако труждаюся и сице стражду, не общия ли ради ползы мирския? И не ваша ли есть и моя вся держава Русская земля? И над вами аз, един токмо имя царское имея и венец нося, и багрянцу, и небезсмертен ли есмь? И не трилакотный ли мне ждет гроб, яко всех человек? Но хощу завета моего, Богу попущающу ми, и с вами дерзновению на нас поганых воспретити. Или не помните глаголь своих, когда еще в палате моей на Москве советовах с вами, вы же добре ми рекосте: «Дерзай и не бойся! И царствовати с тобой, и умерети готовимся»? И сердце ми тогда возвеселисте, ныне же опечалисте.

А о хлебе что пецетеся? Не может ли Бог кормить нас малыми хлебы, яко древле иногда от 5 хлебов 5000 народа иудей напита? Или не искусиста милости Божия, како иногда семо приходящим нам, и мнози наши людие и кони, ядоше и пивше воды здешния из рек сих, умираху, долго и болезнию болевшие; ныне же Бог услади воды сия, паче меда и млека, и здравие велико воем своим подаде и конем, паче своея земли. И потому мыслим, яко хощет Бог предати град в руки наши за грехи казанцев.

И весте сами боле мене: кто венчается без труда? Земледелец убо тружается с печалию и со слезами, жнет бо веселием и радостию; и купец такоже оставляет дом, жену и дети и преплавает моря, и переходит в дальния земли, ища богатства, и егда обогатеет и возвратитися, и вся труды от радости забывает и покой приемля з домашними своими. Да то видяще, потерпим мало еще, и узрите славу Божию. И молюся вам, Господие мои, к тому по сий час не стужайте ми о сем, да умру с вами зде, на чюжей земли, а к Москве с поношением и со студом не возвращуся! И лутчи есть нам единою умрети и пострадати кровию за Христа и похвалины быти в роды или победившим великая благая приобрести! И да возмем едино: или сладкую чашу с питием, или пролием – или одолеем, или одолени будем».

И в свершении всего строго поклонился им до земли Иоанн Васильевич, оторопевши воеводы промеж себя глаголаху, обретоша пунцовы лица, с поклоном ответным скоро удалившись от него в раздумьях зело велико. Узряша Господь Вседержитель, что в стане христовом бысть смятение великое, пославши он благовестников своих в помощь людям ратным, дабы Духом Святым вскормившись от них, преисполнившись они веры крепкой и на брань собравшись отстоявши дело важности первостепенной.