Сказание об истинно народном контролере (География одиночного выстрела - 1)

- А что там за вопрос был? Про то, как закапывать? - переспросил горбун. Ну так я думаю вот что: надо рассортировать покойников на три ямы, так чтоб красноармейцы к красноармейцам, строители к строителям, а колхозники к колхозникам. Потом пересчитать их и закопать в общих, чтоб было понятно, кто где лежит.

- Дело говорит! - поддакнул кто-то из колхозников.

- А баб? - спросил кто-то. - Баб куда закапывать? Они ж все крестьянские...

- Да нет там баб! - ответил кто-то другой.

- Как нет? Что, ни одной не убило?! - удивился вслух кто-то третий.

Красноармеец сходил к мертвецам, проверил и, возвратившись, подтвердил:

- Не, нет там баб, одни мужики. Народ пожал плечами от удивления.

- Ну че, копать будем?! - призывно спросил горбун-счетовод.

Строители взяли в руки лопаты и привычно, будто под фундамент яму начали рыть, взялись за работу.

Ямы углублялись прямо на глазах. Земля была мягка и податлива, да и до удивления легка, из чего строители сделали вывод, что совсем недалеко уже осталось до Новых Палестин.

Проснулся ангел. Встал. Огляделся вокруг и, увидев работающих строителей, подошел к ним.

- А ты где был? - окликнул его главный дезертир, тоже наблюдавший за рождением братских могил.

- Спал, - ответил ангел.

- Счас похороним, закопаем этих, тогда можно будет еще поспать до темноты, а ночью уж наверняка на место придем. Как думаешь?

- Придем! - ответил ангел уверенно по причине того, что сам твердо верил в достижимость Новых Палестин.

Ямы вскоре выкопали и все разом пошли сортировать мертвецов.

И тут выяснилась еще одна озадачившая всех вещь - среди убитых не оказалось ни одного колхозника. Было это красноармейцам и строителям как-то неприятно, и косились они на крестьян с явно выраженным во взглядах неудовольствием.

- А может, они своих ночью закопали, по-людски? - предположил вдруг красноармеец Трофим, тяжко переживавший гибель своего товарища Федьки,

- Да нет, не хоронили мы никого,.. - отвечал кто-то из крестьян.

- А над кем же ваши бабы всю ночь выли? - тут же спросил, как к стенке поставил, другой красноармеец.

- Да над вашими и выли! - ответил кто-то из крестьян. - Вы ж без баб пошли, над вами ведь и повыть некому, случись что!

Этим словам, казалось, поверили, и зависла над полем тишина тягостная, какая возникает порою на осенних кладбищах.

В этой тишине рассортированных мертвецов поднесли к двум ямам, и выяснилось, что красноармейцев погибло одинадцать человек, а строителей восемь, и в числе этих восьми был и бригадир, знавший письменные секреты строительства коровников и жилых домов.

- Надо бы митинг провести, как положено... - неуверенно, но очень упрямым голосом сказал красноармеец Трофим. - Чтоб боль нашу высказать.

Красноармейцы зашумели негромко и одобрительно. Крестьяне промолчали, так как не знали они о природе митингов ничего. Собрания были им известны, а митингов в колхозах еще не проводилось.

- Ну тогда я начну! - осмелевшим голосом заявил красноармеец Трофим, и тут же народ отодвинулся от него, образовав круг, в центре которого и остался красноармеец. - Я говорить не мастак... Трудно мне говорить, но очень жаль мне товарища своего Федьку, погибшего прошлой ночью за правое дело... И хоть не знаем мы, кто наших товарищей убил, но я от имени Красной Армии перед лицом народа клянусь найти и отомстить врагу, сделавшему это грязное дело.

Договорив, Трофим ушел из середины человеческого круга, и осталась эта середина пустая. А люди траурно молчали, думая о погибших.

- Пусть кто из строителей скажет! - негромко произнес мальчишка-красноармеец, на гимнастерке которого блестел орден.

В середину человеческого круга медленно вышел немолодой рабочий.

- Я... я красиво говорить не обучен... Но только до слез жалко мне наших товарищей, и хочу поэтому назвать их поименно, чтобы все знали, кого мы сегодня хороним: это Прохоров Степан, Кирилл Путильцев, Сафронов Павел, Рыжков Иван, Богодухов Иван, Стрельцов Григорий, Кузнецов Максим, бригадир Шубин Борис... мы, конечно, присоединяемся к словам красноармейца и, как сами будучи только строителями, просим Красную Армию отомстить врагам и за наших товарищей, незаслуженно погибших. А сами обещаем, как только придем в Новые Палестины, поставить там памятник нашим товарищам, строителям и красноармейцам так, чтобы стоял этот памятник века, и выбьем на нем имена всех товарищей, которых мы закапываем сегодня здесь...

Досказав, строитель вернулся на свое место, и снова осталась середина круга пустой, а люди стояли немо и чувствовали, как нарастает скорбь в мире, окружающем их, и как ветер притих, чтобы не нарушить человеческое горе шелестом трав и листьев.

- Эх, был бы поп, чтоб как бы отпеть их! - громко вздохнул один из крестьян.

- А ангел, ангел подойдет? - спросил главный дезертир. - С нами ж ангел есть!

И все закрутили удивленно головами по сторонам. Не знали ведь они, что ангел с ними идет.

А главный дезертир подошел к ангелу, вытолкнул его в середину круга, говоря: "Ну давай, говори чего-нибудь!"