Сказание об Оками 5

И вот кабинет хокаге, в котором от Минато не осталось вообще ничего, всё сандайме переделал под себя. Внимание привлекли стойкий запах табака, полки со свитками, расположенные так, чтобы до них можно было дотянуться. Какая-то фиговина на столе, похожая на шар, накрытый тряпочкой. Сам сандайме как постарел в день разрушения Конохи, так и не оправился. Выглядит уже реально пенсионером, задержавшемся в своем кресле. Ему бы о преемнике подумать. Вот только о ком? Орочимару себя шансов на власть лишил. Джи крут, но как будто специально создает себе репутацию неподходящего человека. Фугаку меня разочаровал, не подойдет он. Пожалуй, наставница Цунаде стала бы отличной кандидатурой, если бы не подмоченное пьянством и азартными играми резюме. Ну и еще она женщина, это тоже негативный фактор. Все каге испокон веков мужики, насколько я знаю историю. Может быть, Хирузену стоит сыновьям своим власть передать? Нормальная практика так-то.

Во взгляде представительного старика сквозило неодобрение, ничуть им не скрываемое. Я аж машинально одежду проверила. Вдруг у меня Кацую из-под рубашки торчит, а я и не заметила. Да нет, в норме всё. Че он тогда так смотрит?

– Здравствуй, Оками-сан. Ты не могла бы оставить Кацую за дверью, в комнате напротив этой. Поверь, там ее никто не обидит, – начал хокаге. Умный. Осведомленный. И чуточку страшный, несмотря на маску доброго дедушки.

Послушалась. Куда деваться-то.

– Ты очень разочаровала меня своим публичным конфликтом с Учиха, – вернулся к разговору Хирузен, когда я аккуратно выложила слизня на стул в соседнем помещении. Хорошо хоть на природу-погоду время тратить не стал, сходу предъяву кинул.

– А чё сразу я? Это они первыми начали, пытались меня в гендзюцу поймать. Один раз такое спустишь, и всё, сочтут терпилой. Ши-тян подтвердит, если мне доверия нет.

– Ваша ссора выглядит так, будто ты обижена на Учиха за вынужденное изгнание.

– И что? Хотите, я публично заявлю, что дело не в этом, а в том, что они мудилы и не хотят Чико амнистировать? Чистая правда, знаете ли.

– Учиха Чико дезертир. Амнистия для нее создаст риски того, что шиноби продолжат оставлять деревню, считая, что их простят по чьей-то протекции. Фугаку-сан полностью прав, если отказал тебе.

– Чё, следили за мной?

– Как и за всеми гостями Конохи.

– И как мы этот конфликт замнем? Готова принять извинения деньгами, я гордая, но бабло мне нужнее. Ну или пусть Фугаку-кун смягчит свою позицию. Допустим… давайте оформим младшим братьям Чико командировку на Узушио. Вручите им протектор по ускоренной процедуре и отправьте оказывать помощь союзнику. А я про все ваши долги забуду.

– Напор, достойный ученицы Цунаде-химе, – позволил себе усмехнуться хокаге. – Я-то, глупый старик, считал, что ты попросишь в счет долга не отзывать Умино Фумито, раз наше с тобой соглашение о добровольном изгнании закрывается.

Удар ниже пояса. Вот же старый налюбщик! Реально ведь в его власти сказать “всё, командировка закончена, ты снова шиноби Конохи”. И бывший бро вынужден будет сделать что? Дезертировать? Уверена, ему хватит решимости, но радости точно не доставит. И возможности посещать деревню лишит.

– Вы этого не сделаете.

– Интересы деревни требуют сделать. У нас есть потери в сражениях с Облаком. Еще и Скрытый Камень активно доставляет неприятности, вынуждая реагировать. Каждый шиноби на счету, а Умино-кун был довольно силен для своего возраста еще три года назад. Сейчас же он достоин повышения до джонина, скорее всего. Точно можно сказать только после оценки способностей.

– Ваш шантаж плохо попахивает.

– Шантажа нет, решение о том, что Умино-сан останется на Узушио, уже принято. Но и говорить о каких-то долгах после этого некорректно.

– Кроме пяти миллионов, о которых договорился Джи.

– Всего лишь деньги, они не имеют значения, я передам вам бумагу для обналичивания в банке сегодня же.

– Для Узушио имеют. У нас доходы пока что ограничены, знаете ли. Так с братьями Чико…

– Я не могу отдать такой приказ сегодня. Возможно, позже, когда они станут генинами, а ваша с Фугаку-саном размолвка будет всеми позабыта.

“Позже” означает “вежливое нет”, это я однозначно к данному моменту уяснила.

– Я поняла. В таком случае иной вопрос – покажите мне джинчуурики Девятихвостого. Это ведь ребенок Минато и Кушины, про которого вы сказали, что он мертв. Я верно поняла? Я, может быть, и молодая, но не тупая, знаете ли. Соображаю, когда меня налюбливают.

– А вы, в свою очередь, покажете представителю Конохи вашего джинчуурики, если он у вас когда-либо будет? – спросил Сарутоби-сан таким тоном, что я четко поняла – весь маскарад вокруг Фуоки если кого и обманул, то не хокаге. Вероятно, Джи обо всем догадался, пока гостил на острове.

– Я могу говорить открыто? Нас никто не слушает? Не читает по губам?

– Безусловно. Стены кабинета надежно экранированы, даже Хьюга с их бьякуганом не смогут через них увидеть.