Сказание второе: Плач Волка (СИ)

Ньёр почувствовал, как пламя в его груди неожиданно вспыхнуло с новой силой. Казалось, что по жилам его течёт не кровь, а раскалённая магма, испепелявшая юношу изнутри. Он лишь сделал шаг и ощутил, как тело его стало стремительно изменяться. Резкая вспышка боли, уже ставшая привычной, и Пеплохват медленно развёл плечи. Из спины его, покрывавшейся угольно-чёрной чешуёй и рядом острых шипов, вырвались два могучих крыла, заслонивших небо над головой. Когда юноша вновь открыл глаза, земля стремительно отдалялась от него.

- Это безумие, - пробормотал Моррот. Он смотрел на Ньёра снизу вверх, запрокинув голову, и впервые молодой Змей видел в глазах князя страх. Какой бы властью ни обладал Суруссу, он ничего не мог сделать против огромного чёрного дракона.

- Это не безумие, - улыбнулась Ламия, смотря на него преданными и восхищёнными глазами. - Это наш король.

И Ньёр, распахнув крылья, взмыл в небо, затянутое клубами серого дыма от пылающего города. На мгновение сражение внизу остановилось, и воины устремили изумлённые и испуганные взгляд на огромную чёрную тень, скользнувшую над их головами. Но в следующую же секунду до Пеплохвата донёсся восторженный крик их солдат. И вновь над полем боя прозвучали имена, уже превратившиеся в своеобразный боевой клич.

- Эньяр! Шаньзет! - доносилось со всех сторон, сливаясь в единый рёв. - Ланьян! Гоньера! НЬЁР!

Пеплохват взревел в ответ своим воинам и устремился в сторону пылающих стен Драмира. Где бы ни скрывалась Анастасия, ей не уйти от его гнева. Она добилась своего и разбудила зло, которому следовало бы продолжать мирно дремать в душе молодого Змея. Но теперь ярость кипела в его груди, превращаясь в струи обжигающего пламени, что вырывалось из клыкастой пасти могучего дракона и обрушивалось на головы его врагов.

"Я - пламя. Я - несущий пепел. Я - Пеплохват!"

***

Кольгрим сидел на коне и напряжённо смотрел на мелькавшие среди деревьев силуэты. Его стая, его братья и сёстры, были рядом, готовые в любой момент обрушить всю свою мощь на ничего не подозревающего противника. Густая непроглядная ночь была их союзником и бережно укрывала своих детей в мрачных тенях. Волчьи воины скользили по ветвям деревьев, не издавая ни звука. Лишь только другие звери могли видеть их в этой темноте. Лагерь Фаларнов шумел и веселился, Псы опустошали одну кружку вина за другой, произнося новые посты в честь своего "великого принца". Отсюда, с высокого холма, запорошённого свежим снегом, Кольгрим хорошо видел усмешку на лице молодого Корсака. Виктор праздновал свою победу - войско его захватило великие стены Волчьих угодий и теперь уверенно продвигалось к Ривергу. Высокие башни с большими круглыми часами уже были видны на горизонте. Псы и не подозревали, что им не суждено добраться до города. Фаларны думали, что были самым хитрым народом в Сангенуме? Этой ночью они узнают, как сильно ошибались. Это был уже второй раз, когда варвары обводили вокруг пальца молодого принца. Он выставил больше дозорных, ожидая, вероятно, ещё одного фокуса. Но на этот раз никто не собирался шутить или отправлять на верную гибель сотню закалённых в бою воинов. Варвары были серьёзны как никогда, и кровь Севера, струившаяся в их жилах, придавала им сил в бою против Корсаков.

Собаки, гревшиеся у костров, вскинули головы и залаяли, почувствовав приближение врага, но один из воинов прикрикнул на них и швырнул камнем. Другие Псы хрипло расхохотались и вновь ударили кружками, вино в которых уже переливалось через край. Корсаки были слишком уверенны в собственных силах и даже не подозревали, что враги были прямо над их головами, скрывались среди деревьев и были готовы атаковать в любой момент. Но Кольгрим ждал. Он хотел, чтобы Псы увидели огромную белую луну, прежде чем сотни волколаков набросятся на них и обагрят землю свежей кровью.

Ветка соседнего дерева едва слышно хрустнула, и Кольгрим, подняв взгляд, заметил ярко-рыжую шкуру Ракша. Волколак пристально вглядывался в силуэты у костров и скалился. Он ненавидел Корсаков больше всего в жизни, и от одного только их запаха рыжеволосого юношу едва не выворачивало наизнанку. Но сейчас Рак держал себя в руках. Почувствовав на себе пристальный взгляд Кольгрима, он обернулся и на руках показал, что под ними был небольшой отряд.

- Человек двести, не больше, - шепнул Улвир стоявшему рядом волколаку-командиру. Этот одноглазый хмурый зверь с чёрно-бурой шерстью, местами облезлой, называл себя Чёрным Облаком. Он не раз доказывал верность своему тану, перерезая острыми когтями глотки его врагов. - Остальные, видимо, расположились ниже.