Сказания Дарины. Книга третья.

Она била его мощными лапами и безуспешно грызла острыми клыками, пока не додумалась обратиться в женщину. Тогда она метнулась в одно из ответвлений пещеры и принесла оттуда осколок гранита. Она била им по артефакту до тех пор, пока не отлетел крохотный осколок и не превратился в каплю крови, а на том месте, где он был, выступила ещё одна капля.

Дастра радостно захохотала безумным смехом и крикнула:

— Наконец-то, я убъю тебя, Дйарйи! И ЕГО вместе с этим прОклятым Миром!

Она жадно припадала к каждой капле и медленно слизывала их, теряя рассудок всё больше и больше, и с новой силой принималась бить по кристаллу куском гранита и когтями. Она выла в бессилии, как раненый насмерть зверь, и хохотала, как ослеплённая сумасшествием женщина, пока не рухнула стена от моего удара и пока не появилась в пещере я.

Между нами был бой. Яростный, короткий и жестокий. И я выиграла его. С трудом, но победила Жрицу. Этот бой забрал мои оставшиеся силы, но я не уступила ей и на несколько мгновений успела обратиться в человека и ударить её заклинанием. Подняла статуэтку и, убирая её в перстень, без осознания своих действий возвращалась в облик дикой Пантеры. С трудом доковыляла до Сердца Мира, запрыгнула на него, улеглась и закрыла глаза.

После просмотра наступила полная тишина.

— Анри, нужно забрать её отсюда, — сказал Арис, вскинув голову после раздумий. — Я смогу её вернуть к жизни. Я знаю, что нужно делать.

Он решительно повернулся и шагнул ко мне. Я глубже вздохнула, не открывая глаз и позволила воздуху чуть затронуть голосовые связки на выдохе. Получилось приглушённое утробное то ли ворчание, то ли стон.

— Надо ждать, Арис, — сказал Анри, но Ардерис уже склонился ко мне и тихо шептал:

— Я понял тебя, девочка моя, всё понял. Не волнуйся. Всё будет хорошо. Я с тобой. Я рядом. Я люблю тебя, ненаглядная моя. Ты нужна мне…

Он присел рядом с Рубиновым Сердцем Мира, прижал к лицу мою безвольно висящую лапу и замер. Анри молча вышел, оставив нас одних.

* * *

Мне грезилось, что рана закрылась совсем, а рубиновый Кристалл запульсировал ярко-красным, радостным светом. Что моё тело вернулось в нормальный облик. Что Арис долго нёс меня по туннелям древнего храма-горы, бережно прижимая к себе, и что-то всё время говорил-говорил-говорил.

Я не понимала его слов, только слышала тихий успокаивающий голос и вдыхала знакомый аромат лесных ландышей. Мне не хотелось ни шевелиться, ни видеть, ни слышать, ни думать. Просто лежала в его руках, как тряпичная кукла, не имея сил и желания даже открыть глаза. На улице пахло свежей, студёной водой и цветами. Было тепло и благостно. Сознание облегчённо приняло новость и постепенно отключилось от реальности, закончив тяжёлую, непосильную работу и требуя отдыха.

Сколько я спала, не знаю. В сонном трансе ела, когда меня кормили, пила, когда подносили воду к губам и снова засыпала.

Мой дух видел, что группа расположилась лагерем у входа в пещеру и не собирается отсюда уходить. Что мои подруги постоянно крутятся рядом, но Ардерис никого не подпускает, а когда отходит по нужде в сторонку, оставляет вместо себя Анри. Что Анри, оставаясь рядом с моим телом, всё время держит мою правую ладонь, без обычной перчатки в своих пальцах и неутомимо рассматривает Кольцо-татуировку, похожее на пушистый кошачий хвостик, на котором при свете солнца тоненькой вязью поблёскивали законченные древние руны.

Иногда моё сознание возвращалось в пещеру, где пульсировало кроваво-красным светом Сердце Мира, сияя в отблеске факелов ровными гранями и увлекая любопытный взгляд в свою глубину. И там я на какое-то время обретала покой.

Вечерами Ардерис укладывал меня на свою руку, трансформировался в огромного белоснежного Котяру, обнимал второй лапой, чтобы было тепло, и не шевелился до самого утра, боясь прервать мой восстановительный сон.

В сторонке от входа в пещеру был открыт постоянный портал и вокруг него суетились какие-то незнакомые маги. Они своими осторожными действиями превращали гору в изумительной красоты Храм Сердца Мира Ашеров.

«Бешеные» постоянно держались между мной и остальными. Подпускали только Ильку и Ари, да и то, только тогда, когда Ардерис был рядом и в хорошем расположении духа.

Моё сознание то блуждало рядом с телом, не спеша возвращаться в него, то снова ныряло в спасительную темноту.