Сказания древа КОРЪ

Из Цетинье во все стороны отправились в сопровождении солдат комиссии самозваной, утверждённой оккупантами власти. Дошла очередь и до горных селений. Двигатели автомобилей не осилили подъём к природной цитадели, увенчанной строениями Плужине. Пришлось нежеланным гостям пересаживаться на мулов.

С начала войны жупан Вук распорядился в светлое время суток постоянно вести наблюдение со звонницы за подходами к Плужине, а ночью охотники с тонким слухом выдвигались за околицу селения.

Приближение кавалькады издали заметил дозорный. В бинокль различались штатские, по шляпам. Петушиные перья на стальных касках выдавали горных стрелков итальянской армии. Если сейчас трижды, с короткими паузами, ударить в большой колокол, улочки Плужине опустеют, прокатится дробный грохот железных затворов с внутренней стороны ворот и калиток. Усадьбы превратятся в готовые к осаде бастионы. Но дозорный лишь сдалал знак напарнику. Тот скатился по винтовой лестнице башни и помчался извилистым проходом между глухими стенами усадеб. Вскоре из калитки в воротах под аркой с барельефным изображением Девы Марии и Божьего сына вышел с посохом в руке, старинным знаком выборной власти, жупан Вук Каракорич-Рус. На нём был синей тафты кафтан без рукавов, открытый спереди. Седую голову жупан покрыл низкой цилиндрической шапочкой чёрного цвета с красным верхом, украшенным сербским крестом золотого шитья. Чужая рука могла снять капу только с головой владельца. За ним следовал посыльный. На звонницу Вук поднялся легко, пружинистым шагом горца, долго не отрывался от окуляров бинокля. Потом крикнул вниз: «Откройте ворота». И спустился во двор церкви. Под гранатовым деревом была установлена удобная для сидения колода. Вук расположился в тени, откинувшись спиной к стволу дерева. Ждать пришлось долго. Наконец двор стал наполняться всадниками. Штатские и стрелки с видимым удовольствием соскакивали с мулов на землю, разминали затёкшие члены.

Намётанным глазом Вук выбрал из полдюжины чужаков в цивильном платье низкорослого крепыша средних лет с тяжелым низом лица и чугунным взглядом из-под надвинутой на брови шляпы. И в лице, и в очертаниях фигуры, в одежде – сходство с Муссолини, фасон шляпы усиливает. Жупан, поднявшись с колоды, приблизился к нему, с достоинством поклонился и назвал себя.

Коротышка сумел глянуть свысока на рослого хозяина селения и важно представился уполномоченным Центральной оккупационной управы, главой комиссии новых органов власти в Цетинье по установлению порядка в муниципалитетах итальянской зоны … На последних словах поправился: в опщинах освобождённой Монтенегро. На том церемония знакомства закончилась. «Где ваши люди?» – возвысил голос комиссар. – «Война, господин, – миролюбиво отвечал Вук. – Приближение вооружённого отряда испугало плужан». – «Пошлите за ними! Я буду говорить с народом. Любимая родина Монтенегро возродилась штыками солдат его королевского величества Виктора-Эммануила… Что вы медлите? Зовите людей!».

Вук особым движением кисти руки на уровне уха дал знак мальчишке. Тот, резво перебирая босыми ногами, вмиг взлетел под конический шлем звонницы. Долгий, исполненный покоя звон малого колокола проплыл над крышами Плужине и, ослабев в дальних горах, замер. Пока служители храма устанавливали на паперти и покрывали красной скатертью стол, носили к нему лавки, плужане, стекаясь со всех сторон, обступали полукруг ступенчатого подъёма.

В церковном дворе становилось тесно. Мужчины пробирались вперёд, женщины с детьми теснились за их спинами. Никто не принёс с собой оружия. Тем не менее, на тяжёлом лице главного цетиньского чиновника всё сильнее проступало беспокойство. Уполномоченный центральных органов власти достаточно хорошо знал обычаи земляков, сохранившиеся и в медвежьих углах страны и в городах неизменными много веков. Среди них – обычай выражать крайний протест национальной одеждой. Тот протест, который завершается извлечением из складок платья мстительного кинжала… Эта была сугубо черногорская особенность.